Часть 4. Сешеп

—Что случилось?! Почему Вы вернули нас, Хранитель?! — взволнованно спросил Ратосфен.

—Ваше время на Йорме завершилось, да и мне тяжело вспоминать мою планету, куда я больше никогда не вернусь.

Мы переглянулись.

—Простите. Мы понимаем.

Ахайя вздохнул, потом улыбнулся нам:

—Я сдержал своё обещание и показал, как строилась пирамида на Йорме. Об остальном подумайте сами.

Он снова внимательно оглядел каждого из нас.

—Чувствую, вы не сможете уйти, пока не узнаете ещё больше. Что ж, я отвечу на ваши вопросы. Но это будет немного позже — более суток вы ничего не ели. Вам необходимо отдохнуть — и мне тоже, — признался Хранитель.

Как быстро летело Время Познания! Ведь мы ещё не узнали так много!!! Ахайя ушёл, а нам ничего не оставалось, кроме как поблагодарить своих Ка за сегодняшний день и подумать над тем, что мы видели.

Я съела две лепёшки, свежих, словно только что приготовленных, и выпила вкусной чистой воды, потом взглянула на мужа. Он чувствовал, наверное, то же самое, что и я.

—Голова кругом идёт от всего этого! — сказал Максим.

—Да, — поддержала его Траэс.

—Я даже не мог такого представить! Ведь то, что мы сегодня узнали, разрушает всю логику, все те знания, которыми мы располагали! Оказывается, вовсе на фараон Хуфу построил Пирамиду, и вовсе это не гробница, а маяк! — потрясённый Рафет тоже с трудом подбирал слова.

—Мне немного легче усвоить сегодняшний урок, — проговорил Мартин. — Я догадывался об этом.

—И я тоже, — признался Мудрейший. — Когда мы покинем Пирамиду и Хранителя, мы с Мартином расскажем вам кое о чём. А сейчас надо выспаться. Пора дать передышку нашему сознанию.

Мы удобно устроились, свет в нишах стал постепенно гаснуть, и я крепко уснула, чувствуя на плече ладонь Максима.

Проснувшись оттого, что затекла рука, я обнаружила, что Ахайя стоит напротив нас с мужем, и сразу уселась удобнее. Все ещё спали, Максим чему-то улыбался во сне.

—Ему снишься ты, — тихо, чтобы никого не разбудить, сказал Хранитель и сел возле меня. — Это правильно. Норио так и не смог забыть Айну.

—Так он действительно взял к себе жену Иути?! — вспомнила я.

Ахайя кивнул.

—Неужели она хоть немного напоминала его супругу?

—Да.

—Это от тоски он стал таким, каким мы видели его совсем недавно, при Зажжении Факела Пирамиды?!

—Конечно. Посмотри на Рафета.

Его лицо было спокойным, веки вздрагивали — он очень крепко спал.

—Он давно не спал так хорошо. Со слезами из его сердца вышла боль, которая сжигала его изнутри. Он видел самое страшное. Он потерял Любовь. Ты понимаешь?

—Понимаю. Траэс говорит, он разрушил её дом.

—Знаю. Она смогла простить. Теперь взгляни на Ратосфена.

Мудрейший спал чутко. Лицо его было очень красивым — паутинки морщин вокруг ласковых глаз почти разгладились. Невозможно было сказать, что он живёт на Земле более, чем полтора века.

—175 лет — это немного для нас. Мне сейчас 1458.

От изумления у меня перехватило дыхание — даже не столько от возраста, который назвал Хранитель, сколько оттого, что он всё о нас знал!

—Откуда Вы всё это знаете?!

Ахайя улыбнулся.

—Недаром меня прозвали Хранителем… Теперь отдыхай, у вас ещё есть время усвоить то, что вы узнали. Потом будет ещё один, очень интересный, разговор.

Я послушно закрыла глаза и снова уснула.

Меня разбудили голоса моих спутников. Траэс что-то говорила Мудрейшему, голос её был взволнован. С трудом разомкнув веки, я села, прислонившись к стене.

—Почему?! — настойчиво спрашивала моя подруга у Ратосфена. — Я не могу этого понять. Неужели мы больше не вернёмся сюда, в Пирамиду?! Чтобы узнать всё, нам не хватит одного посещения!

Мудрейший улыбался ей.

—Вернёмся, Траэс. Когда-нибудь мы обязательно сюда вернёмся. Если, конечно, нам позволит Хранитель. Лучше мы все вместе спросим это у него.

—Траэс, я был здесь однажды, но мне мало одного путешествия в Пирамиду, — Мартин бережно обнял её за плечи. — Знаний не может быть много.

—Да, — сказал Тутмос. — Чем больше знаешь, тем больше хочется знать.

—Ахайя приходил сюда, пока мы спали, — проговорила я. — Он сказал, что ему 1458 лет!

—Сколько?! — дружно переспросили все, кроме спящих Максима и Рафета.

—Мама, как это может быть? — Нейла взглянула на мать огромными глазами.

—Может. Но большинство вопросов, я думаю, надо задать всё-таки не друг другу, а Хранителю, — сказал Нао.

—Ты прав, — улыбнулась Траэс.

—Доброе утро! — приветствовал нас проснувшийся Максим.

—Утро просто прекрасное, — заверила его я. — Выспался?

—Да, — ответил муж. — У меня много вопросов.

Мы засмеялись.

—А что же ещё сказал тебе Ахайя? — спросил Тутмос.

Максим вопросительно взглянул на меня.

—Он приходил сюда ночью.

Я повторила его возраст (эти четыре цифры буквально стояли у меня перед глазами), а потом добавила:

—Норио стал таким от тоски. Он знает, что не встретится с Айной, и поэтому взял к себе жену Иути: она похожа на Айну.

—Я уже успел об этом забыть, — признался Максим.

—По-человечески его можно было бы понять, но я не представляю, как он мог уговорить на такой шаг Иути! Разрушать своё счастье, свою семью, ради того, чтобы был счастлив фараон-пришелец?! — воскликнула Нейла и тут же покосилась на Тутмоса.

В это мгновение Ахайя бесшумно вошёл в камеру.

—Здесь сработало то, что вы, люди, называете гипнозом, — услышали мы его голос и обернулись. — Норио в совершенстве овладел этим искусством. Последнее время он тренировался на мне. Это очень тяжело осознавать, но получилось, что мой брат использовал меня...

—Как подопытного кролика, — подсказал Максим.

—Наверное. Главное, что я не смог противостоять ему. И именно поэтому я стал Хранителем.

—Хранителем чего? — осторожно спросил Ратосфен.

—Тех Знаний, что мы привезли с собой — в том числе информацию о Йорме, о том, как строились эти Пирамиды, и заодно послание тем, кто найдёт эти сокровища — конечно, если они когда-то будут найдены.

Мы лишь переглянулись в ответ на эти слова.

—Это звучит невероятно, но на самом деле всё очень просто. Должен же кто-то донести людям то, что мы знаем!!!

После этих слов мы заговорили почти одновременно.

—Земные Пирамиды строились так же, как и на Йорме? — воскликнула Нейла.

—Да.

—Письменность в Египте появилась с вашим приходом? — спросил Мудрейший.

—Да, — скромно ответил Ахайя.

—Тогда кто же бог Тот?! — задал следующий вопрос Максим.

Прежде чем ответить, Хранитель внимательно посмотрел на него.

—Его создал Тойн.

Мы замолчали, не понимая.

—Неужели все боги Египта — пришельцы из параллельного мира?! — вскричал Мартин.

—Нет, не все. Но среди них есть и мы.

—Как?!

Хранитель рассмеялся.

—Когда мы только стали осваивать эту планету, Норио приказал Тойну изучить местные растения и животных. Ведь, кроме Египта, наши корабли были везде. Пилоты привозили виды белоснежных горных хребтов изумительной красоты, ступенчатых терасс в диких лесах, туманные равнины… В каждой стране, в каждом краю света мы оставляли своих людей. Для диких народов большинство из них становились «сынами солнца», то есть божествами.

А вот египетский народ хоть и оказался доверчив, но проявил осторожность по отношению к нам. Сначала мы не хотели вмешиваться в ход жизни Человека, однако после нового этапа понимания того, что мы никогда больше не вернёмся на Йорм, Норио велел искать женщин среди вас. Это одна из причин того, что появились «полубожества»… Мне продолжать или дать вам время на осмысление? — вдруг спросил Ахайя.

—Мы справимся. Продолжайте! — ответил за всех Ратосфен.

—Ну что ж! — улыбнулся он. — Когда Норио увидел, что земные женщины соглашаются на браки с нами, то очень обрадовался — а впрочем, мы все, не только он один. Ведь это означало продолжение рода! Это означало, что нам будет, кому оставить свои Знания. Но никто не мог предугадать, к чему приведёт такого рода вмешательство... Думаю, Норио до сих пор не осознал этого.

Хранитель ненадолго замолчал, думая, как лучше ответить на вопрос Максима.

—Лучше я покажу вам, как всё было, — признался Ахайя. — Словами это не объяснить.

Не медля ни секунды, мы последовали его приглашению в неизведанное. Но то, что мы увидели, долго не оставляло меня.

Мы снова находились на базе пришельцев, снова перед глазами простиралась уже знакомая картина Млечного Пути и бесконечного множества звёзд. Дыхание перехватывало от одного взгляда на этот изумительный простор. Но теперь мысль Ахайи увлекла нас в помещение, назвать которое можно было только лабораторией. Это была большая комната. Вдоль стен стояли огромные клетки, затянутые прозрачной плёнкой. В них постоянно что-то двигалось, словно какая-то биомасса жила там своей непонятной для нас жизнью.

Посреди комнаты располагалось несколько столов, на которых лежали прикрытые простынями существа. Сначала мне показалось, что они не могут быть живыми. К счастью, это было не так.

Беззвучно отворились двери, и Норио в сопровождении Тойна вошёл в лабораторию. Что-то напевая, он склонился над первым столом.

—Как он себя чувствует? — спросил Норио.

—Сейчас он спит. Когда его жизни не будет ничего угрожать, мы переместим его в бокс.

В голосе учёного послышался явный упрёк.

—Ладно, хорошо.

Норио протянул руку к следующему пациенту.

—Я на вашем месте не стал бы этого делать! — предостерегающе воскликнул Тойн.

Вздрогнув, самоуверенный командир «ШУ» стремительно отскочил назад, и чёрная тяжёлая лапа с острыми когтями прорезала воздух почти перед его лицом.

—Он никогда не будет таким, как вы хотите, — настойчиво и осторожно проговорил Тойн.

—Очень жаль, — пробормотал взбешённый Норио. — Очень жаль.

Резко развернувшись, он вышел из лаборатории. Тойн вздохнул и негромко рассмеялся.

—Дук, ты снова напугал его!

Простыня зашевелилась, и учёный, отстегнув ремни, отпустил невиданное существо, которое сразу же спрыгнуло на пол и, встряхнувшись, пробежало по комнате.

Говорю «существо», потому что это было неизвестное нам животное. Тело пантеры сочеталось с головой и крыльями орла!!!

Я не могла поверить своим глазам. Четыре мощные лапы хищника уверенно бежали по полу в то время, как сильные крылья были сложены на спине. Орлиная голова поворачивалась на любой звук, глаза смотрели пронзительно и остро. Это существо производило необыкновенное ощущение нереальности.

Исследовав комнату, Дук подошёл к Тойну и, как собака, лёг у его ног.

—Ну что, как ты себя чувствуешь?

Дук обнял его ногу когтистой лапой.

—Сердишься на меня? — спросил Тойн.

Существо захлопало крыльями.

—Виноват, понимаю, что виноват! Но так приказал Норио, а с ним, сам знаешь, шутить нельзя!

Дук раскрыл клюв и жалобно свистнул, словно говоря: «Да, ты прав!»

—Если бы я не сделал этого с тобой, он приказал бы сделать что-то подобное и со мной!

Тойн содрогнулся при этих словах.

—Что же ты, Дук?! Как ты мог позволить мне решиться на это?!

Дук снова захлопал крыльями и отошёл от него.

—Ладно, не сердись. То, что с тобой случилось — это ужасно. Меня замучила совесть. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня, Дук?!

Он с упрёком посмотрел на Тойна.

—Не будем об этом. Попробуй-ка… полетать! Это спасёт тебя от гнева Норио.

Дук, по-кошачьи мягко запрыгнув на стол, присел на лапы и забил крыльями, но взлететь не смог. У него вырвался испуганный свист — он не мог понять, почему у него не получается.

—Попробуй, ты сумеешь!

Дук послушался его, расправил широкие крылья, поджал лапы и, совершив мощный прыжок вверх, несколько неуверенно облетел комнату.

—Прекрасно, — похвалил его Тойн. — Значит, ты остался пантерой и в то же время научился вести себя, как птица. Я сам такого не ожидал, Дук!

Он внимательно слушал учёного.

—Ну что ж, теперь отдыхай… Сюда кто-то идёт, иди на место!

Дук послушно запрыгнул на свой стол, и как только Тойн укрыл его простынёй, в комнату вошёл Ахайя.

—Я так и знал, что ты здесь! — улыбнулся он. — Дук простил тебя?

—Кажется, да! — вздохнул Тойн. — Сегодня он впервые после… после всего пролетел по комнате…

—Я рад! — искренне ответил Ахайя.

—Дук не знает, куда девать лапы. Кажется, они мешают ему.

—Он привыкнет. Хотя… дикая задумка брата вызывает недоумение у всех! А как твоё новое создание — человек-птица?

ТОТ!!! Бог мудрости и письма! Человек с головой ибиса!!! А может быть, Гор?! Лишь благодаря тому, что Хранитель своей мыслью удержал всех нас на «ШУ», мы не вернулись в Пирамиду.

—Спит. Уже долго. Он ещё не пришёл в себя после шока, когда обнаружил такие изменения.

—Я не могу позавидовать ему, — покачал головой Ахайя.

—Норио обещал дать ему те Знания, что мы привезли с собой, и на Земле он станет учить этому людей. Я назову его именем моего отца! — с гордостью сказал Тойн.

—Ты дашь ему имя Тот!

—Да. Пусть люди запомнят эти Знания, запишут их и передают их из поколения в поколение!

—Всё будет так, как ты сказал.

Тойн улыбнулся другу.

—Твой отец гордился бы тобой, — сказал Ахайя.

—Хочешь увидеть Тота? — вдруг спросил учёный.

—Конечно!

—Идём.

На одном из дальних столов действительно лежал человек с головой ибиса. Но только присмотревшись внимательнее, я заметила, что в глаза бросается высокий рост существа, которое в Египте считают богом, и поняла, что жертвой эксперимента стал один из тех, кто прилетел с Йорма.

—Удивительно, но Ори сам предложил своё тело. Он с самого начала наблюдал за операциями, расспрашивал меня…

—Как ты думаешь, чем было вызвано такое любопытство? — спросил Ахайя.

—Он сказал мне, что хочет славы героя. И он добьется своего. Как всегда добивался своего мой отец.

—Вместе с Тотом я впервые покинул Йорм и совершил своё первое межзвёздное путешествие… — вспомнил Ахайя.

—Помнишь, как ты прятался от его гнева в моём доме? — рассмеялся Тойн, окунувшись в воспоминания.

—Да. А ещё я помню твои беседы с Урайи. Он никак не мог понять, зачем тебе надо знать ещё больше!

—А помнишь, как Урайи заставлял тебя и Айну оставаться после бесед для того, чтобы…

Договорить Тойн не успел, потому что в это мгновение Тот открыл глаза.

—Почему голова птицы всё ещё маленькая? — спросил Ахайя.

—Пройдёт какое-то время, и несоответствие не будет заметно, — заверил его Тойн. — Она растёт, я вижу это. Если бы я не чувствовал себя виноватым в том, что пришлось сделать с Дуком, я бы очень обрадовался за Тота. У него всё идёт хорошо. А шок уйдёт, он должен справиться. Понимаешь, если Ори добровольно пошёл на эту операцию, то для птицы это явилось предательством с моей стороны. Хорошо, что гены Ори оказались сильнее!!!

—Может быть, отпустишь меня немного походить, Тойн? — вдруг спокойно сказал Тот. — Клянусь, я не наброшусь на тебя, хоть ты этого заслуживаешь…

Ахайя в изумлении посмотрел на полу-человека, полу-птицу, заговорившую голосом Ори. Тойн, удивлённый ещё больше, спросил его:

—Ты уверен, что тебе уже можно встать? Голова не кружится?

—Нет, — ответил Тот. — Так отпустишь меня?

—Хорошо.

Учёный отстегнул ремни и отошёл в сторону. Его пациент сначала осторожно сел, поводил головой из стороны в сторону, потом так же осторожно встал и сделал несколько шагов.

—Я хочу летать! — жалобно проговорил Тот.

Тойн вздохнул.

—Это невозможно.

—Знаю. Но всё равно хочется.

Он прошёл ещё немного.

—Ты что-нибудь помнишь? — спросил Тойн, которого сжигало любопытство.

—Я всё помню. Тебя зовут Тойн, ты учёный, а ты — командор Ахайя. Мы попали в эту звёздную систему с планеты Йорм.

—Прекрасно. А что помнит птица, частью которой теперь являешься ты?

—Полёт! — незамедлительно ответил Тот. — И раннее утро на берегу реки…

—Ты меня радуешь! — признался Тойн.

—Я знал, что у тебя получится! — поддержал его Ахайя.

—Знаешь ли ты, зачем я создал тебя?! — спросил Тота учёный.

—Нет.

—Ты передашь людям Земли те Знания, что мы привезли с собой. С этого дня на тебя возлагается огромная ответственность.

—Чему мне предстоит научить их? — невозмутимый Тот даже не пошевелился.

—Знаниям нашего письма и нашей жизни.

—Хорошо. Кто даст мне их?

—Думаю, этим займётся Норио, — ответил Ахайя.

Тот резко повернулся, и птичьи жёлтые глаза возмущённо взглянули на него.

—Ведь именно он виноват в том, что вы со мной сделали?! — в этот момент в нём явно «проснулся» ибис.

—Да, он. Но тебе лучше забыть об этом.

—Хорошо, — покорно и устало ответил Ори.

Невероятно, но факт! В одном теле уживались человек и птица, но мыслили они по-разному!

—Даже я не знаю, как Тойн добился этого, — признался Ахайя, но мы всё ещё находились на «ШУ». — Сейчас вы увидите ещё кое-что интересное.

Мы вновь оказались в командном пункте, где Норио уже беседовал с созданным Тойном существом. Он рассказывал ему о том, что письменность, которая была на Йорме, должна стать письменностью землян, и стремление Ори купаться в лучах славы уже задавило негодование птицы.

—Ты дашь им те Знания, которые они будут передавать из поколения в поколение, ты дашь им то, о чём они не могли даже мечтать! — страстно говорил Норио Тоту. — Ты будешь для них богом мудрости. Оправдай же мои надежды! Сила Йорма скоро войдёт в тебя для того, чтобы ты показал им свою власть над ними. Готов ли ты принять Её?! Готов ли ты стать Учителем и божеством для них?!

—Готов, — взволнованно ответил он. — Я оправдаю твои надежды. Я не подведу тебя и исполню твою волю!

Норио пожал ему руку, благодаря, а Тот неожиданно поднял голову и сильно защёлкал клювом. Командор вздрогнул, и у Тота сразу испортилось настроение.

—Когда я был птицей, — с горечью сказал он, — так я выражал уважение супруге. Тебе никогда не познать меня до конца!

Тот развернулся и быстро вышел.

—О да! — прошептал Норио, приходя в себя. — Я не ожидал такого успеха от Тойна. Тота действительно невозможно понять. Но ведь люди будут уверены, что он — божество! О, как мне повезло с экипажем!

—Да, повезло! — всерьёз рассерженный Ахайя прервал его монолог. — У тебя очень терпеливый экипаж, но чувствую, что скоро все изменят своё отношение к тебе. Твои безумные идеи могут разрушить тот мир, который стал домом и для нас!

Норио лишь удивлённо взглянул на брата.

—О чём ты говоришь?

—Неужели ты правда не видишь опасности такого вмешательства в жизнь тех, кто приютил нас?!

—Да что с тобой сегодня случилось?!.

—Мало того, совсем скоро часть тех, кто прибыл с нами, откажется подчиняться тебе…

—Бунта на «ШУ» не будет! — крикнул Норио. — Если только попробуют — уничтожу всех, кто встанет у меня на пути!

Ахайя замер и, посмотрев ему в глаза, понял, что брат окончательно потерял дар слышать голос Разума. Полученная власть ослепила его.

—Ты останешься моим братом и союзником, — почти приказал Норио. — Если окажешься «по ту сторону» — прости, но предательства я не прощаю.

Ничего не ответив, Ахайя вышел.

—Битва богов! — вдруг услышала я голос Ратосфена. — Значит, это было на самом деле?!!

—Да, — ответил Хранитель.

Только теперь я открыла глаза и поразилась произошедшей с Мудрейшим переменой. Ратосфен словно ещё больше помолодел, он просто сиял, но мы не видели этот свет, а чувствовали его!

—Увидеть живого бога Тота! — воскликнул Мудрейший. — Увидеть, как он был создан! Это огромная честь для меня, но это так непонятно! Как можно вживить голову птицы в тело пришельца (простите меня за это слово, Хранитель!)?!

Ахайя чуть заметно улыбнулся.

—Конечно, для землян мы навсегда останемся богами или пришельцами, но, как это ни странно, прожив на Земле почти уже триста лет, мы сами стали называть себя людьми!

И тут Нейла задала Хранителю очень сложный вопрос, ответ на который мы смогли принять не сразу:

—Скажите, почему люди через несколько сотен лет станут считать пирамиды местом погребения фараона?! Теперь для меня совершенно понятно, что это не так! Но ведь египетская религия взращена именно на этих представлениях.

—Браво, девочка, я не ожидал от тебя такого вопроса! — задумчиво проговорил Ахайя.

Траэс с гордостью посмотрела на свою дочь.

—Мне тяжело говорить об этом, — признался Хранитель, — но пришло время и для этого Знания. Вы должны принять его. Сейчас вы последуете за мной, но может случиться, что я неожиданно верну вас оттуда. Просто… — голос его дрогнул.

—Мы понимаем тебя, Ахайя! — заверил Хранителя Тутмос.

—Хорошо. Вижу, что вы готовы. Тогда закройте глаза и доверьтесь…

Через несколько секунд его голос перестал звучать в моём сознании. Наступила звенящая тяжёлая тишина.

Мы находились в камере Царя, как называют её сейчас. В нише лицом к двенадцати жрецам и Атуму-Ра стояла запелёнутая мумия. В том, что это был пришелец, не позволял усомниться высокий рост.

—Сорок дней прошло с тех пор, как ты покинул этот мир, Лорким, — заговорил Норио. — Твои Ка и Ба успешно прошли все испытания. Ты чист сердцем, и ты стоишь перед Вратами Большого Ока.

Жрецы начали медленно покачиваться, повинуясь гипнотическому взгляду Атума-Ра.

—Сейчас они откроются пред тобой, Лорким.

Норио встал спиной к жрецам, и два огненных шара ушли в две узкие шахты.

—Свершилось! — громовым голосом крикнул он.

От неожиданности жрецы пришли в себя и пали ниц. Атум-Ра, вздохнув, приказал:

—Несите его на воздух.

Двенадцать человек аккуратно подхватили лёгкую мумию и вынесли её из пирамиды.

После этого картина перед нами сменилась. Около затянутого жёлтым полотном аппарата, напоминающего «Икс-Р», стояли почти пятьсот пришельцев. От них огромным цунами накатывала тяжёлая волна печали. На небольшой возвышенности на виду у всех стоял сверкающий белый саркофаг с высеченными на нём иероглифами.

Очень медленно и аккуратно саркофаг с ушедшим в иной мир пришельцем переместился под скорбными взглядами присутствующих в корабль. Дверь аппарата запечатали, сорвали жёлтое полотно, и один из провожающих проговорил:

—Иди к предкам, Лорким! Они позаботятся о тебе. Заклинания помогут тебе не заблудиться. Возвращайся на «ШУ», Лорким. И да будет он вечным тебе домом!

В это мгновение сработал автопилот корабля, и он медленно поднялся в воздух. Через несколько секунд яркая точка сверкнула высоко в небе.

—Он возвращается домой! — громко сказал говоривший. — Тело его навеки сохранится на «ШУ», а Душа отправится на Йорм, ибо для неё нет препятствий!

После этих слов все как будто приободрились и даже заулыбались. Пришельцы стали расходиться, а мы вернулись к Ахайе.

Дождавшись, пока мы придём в себя, Хранитель спросил:

—Я ответил на твой вопрос, Нейла?

—Да, — медленно ответила девушка. — Я поняла.

—Получается, все верования, религия Египта основана на вашем образе жизни?! — воскликнул Тутмос. — В пирамидах проходили ваши ритуалы, а жрецы, выбранные Атумом-Ра из земных людей, были уверены в реальности происходящего.

—Верно, — кивнул Ахайя. — Гипноз должен был полностью разрушить Сознание Избранных, как называл их мой брат, но они кое-что всё-таки запоминали. Избежать этого Норио так и не удалось, хотя он просто не допускал такую возможность.

—Благодарю Вас, Хранитель! — проговорил Ратосфен.

—За что? — улыбнулся он.

—Вы открываете нам такие Знания! Но у меня есть ещё один вопрос.

—Спрашивайте, — разрешил Ахайя.

—Кто такой Сфинкс? Расскажите нам про него! Почему нельзя смотреть ему в глаза? — и, оглядев нас, Мудрейший добавил: — Это интересно не только мне.

—Я рад, что ты задал этот вопрос, — сказал Хранитель. — Сначала я расскажу про Сфинкса, который стережёт Пирамиды. В нём самое необыкновенное то, что сотворён он человеком Земли. Это не наша работа.

—Как же звали ваятеля, который создал столь огромную статую?!

—Вы все слышали об этом человеке. Его зовут Имхотеп.

ИМХОТЕП??? Тот, кого считают зодчим ступенчатой пирамиды в Саккаре?!! Мы не могли поверить своим ушам.

—Но ведь на Сфинксе, как и в Пирамидах, не найдено ни одной надписи, ни одного иероглифа! — воскликнул Ратосфен.

—Да. Потому что так распорядился Атум-Ра, то есть Норио.

—Значит… Имхотеп был одним из тех, кто общался с богами… то есть с вами?! — спросил Максим.

—Именно так! Более того, Норио приказал обучить его основам медицины.

—Я слышала о том, что Имхотепа действительно ценили как врача, не только как архитектора, — подтвердила Траэс.

—Тогда как объяснить то, что Имхотеп создал Сфинкса, хотя жил на много веков позже, чем Атум-Ра стал первым фараоном? — спросил Мартин.

—Кто, как не ты, лучше других знает ответ на этот вопрос?

Максим вздохнул, стараясь справиться с недоумением.

—КОРИДОР ВРЕМЕНИ?!

—Да, — спокойно ответил Хранитель.

—Но ведь Сфинкс был возведён вскоре окончания строительства Большой Пирамиды!

—Всё правильно. А ступенчатая пирамида в Саккаре — это уже только его творение, которое он создал уже в своём времени, благополучно пользуясь Силой, дарованной ему Атумом-Ра.

—Несомненно, Имхотеп был человеком достойным такой чести, — проговорил Мудрейший.

—Труднее всего ему было общаться с Тотом, — продолжил Ахайя, — и только мудрость и терпение смогли убедить Имхотепа в реальности происходящего.

Хранитель задумчиво посмотрел на нас, словно решая что-то, а потом сказал нам:

—Ну что ж, я покажу вам ещё один интересный момент.

Мы переглянулись и закрыли глаза. Перед нами снова оказалась лаборатория Тойна.

На одном из огромных столов лежал самый настоящий сфинкс — это было существо с телом льва и головой барана. Шея его была закрыта эластичным бинтом — видимо, операция прошла совсем недавно. Казалось, он ещё не совсем пришёл в себя, и голова безвольно лежала на вытянутых львиных лапах.

Мне было очень жаль сфинкса и всех существ, которые подверглись такому испытанию. Они выглядели потерянными и несчастными. Впрочем, наверное, так оно и было. Но зачем Норио понадобилось так издеваться над животными и людьми, а так же над теми, кто оказался с ним в нашем времени?! Этого я никак не могла понять!

И Ахайя ответил, не торопясь возвращать нас в Пирамиду:

—Норио оказался слишком избалованным вниманием и Силой, ведь Она любит каждого не так, как мы и как люди! Он стал считать себя властелином мира, хозяином всего сущего. Он сам поверил в ту сказку, которую придумали люди для того, чтобы возвеличить Норио и избежать его гнева: он поверил, что является божеством, которое само создало себя из ничего. Он виноват сам. Терпение людей заканчивается.

Он замолчал и до возвращения не произнёс более ни слова.

Мы снова стали осматривать комнату, но вскоре в лабораторию вошёл Норио. По его взгляду я поняла, что он затеял что-то недоброе.

Норио с ухмылкой подошёл к одной из стен и открыл потайной зверинец, находившийся в соседнем помещении. Кого только мы там не увидели! Существа, не поддающиеся описанию… Созданные из двух, а то и больше видов животных… Мы не могли поверить в то, что увидели… Но вот Норио просто сказал вслух:

—Вы свободны!

В ту же секунду серое полупрозрачное вещество, разделённое на отсеки, испарилось, и началась паника. Это было действительно страшно.

Проголодавшиеся хищные создания бросились на лёгкую добычу, и кровопролитную охоту прекратил только крик Тойна:

—Что ты сделал, Норио?! Что ты сделал?!

Норио сильно вздрогнул, и Сила, удерживающая живые стены, вышла из-под его контроля. Преграды восстановились, и всё стихло. К счастью, в этой короткой схватке не пострадали ни Тот, ни Дук. Не пытаясь оправдываться, Норио лишь злобно взглянул на учёного и выбежал из лаборатории.

Вскоре пришёл встревоженный Ахайя.

—Как Норио узнал о тайной панели? Как он узнал, как открывается стена? Ты говорил ему?! — спросил Тойн, глядя ему в глаза.

—Нет. Я и сам этого не знаю!

—Кто же тогда? Тот?

Получеловек-полуптица возмущённо защёлкал клювом.

—Не он. Дук говорить не умеет, его мысли Норио прочитать тоже не может.

Они посмотрели друг на друга, и неожиданно понимание пришло к ним одновременно — Сила!!! Но зачем?!

Задавая себе этот вопрос, Тойн принялся оказывать помощь раненым созданиям. Ахайя по мере возможности помогал ему. К счастью, серьёзно пострадавших животных не оказалось, и они скоро пришли в себя.

Сфинкс, который по-прежнему лежал, опустив голову на лапы, наконец-то открыл глаза. Некоторое время он оставался неподвижным, потом огляделся вокруг и заблеял, но в этот звук необъяснимо вплеталось и львиное рычание. Такая двойственность очень испугала сфинкса, и он заметался по комнате, одним движением мощных лап разорвав удерживающие его ремни.

—Берегись! — крикнул Тойн: разъярённое и испуганное существо прыгнуло на командора и подмяло его под себя. Сжавшись от ужаса, Ахайя закрыл лицо руками, но вместо оскаленной пасти увидел голову барана, который смотрел на него с настоящим любопытством. В тот же момент он понял, что лев поддался своей «второй половинке», и рассмеялся — настолько рассеянной и добродушной была морда сфинкса, агрессивность которого сразу улетучилась. Насмеявшись вволю, Ахайя оттолкнул от себя существо и поднялся на ноги.

—Ты в порядке? — подбежал к другу Тойн.

—Да, конечно. Баран вовремя подавил льва. Опасное, надо сказать, создание! Неизвестно, что от него можно ожидать!..

—Норио это понравится! — проворчал учёный. — Давай-ка водворим его в клетку, так будет надёжнее…

На этом Ахайя счёл нужным вновь вернуть нас в Пирамиду.

—О-о! Это было незабываемо, — проговорил Тутмос, когда смог снова говорить. — Неужели первоначально сфинксы были задуманы именно такими — с телом льва и головой барана?!

—Нет, — ответил Хранитель. — Многочисленные виды наших экспериментов уничтожили люди. Были разные идеи, разные опыты, но тот Сфинкс, которого вы видели, стал тем, кто придумал знаменитую загадку о человеке.

—Почему Сфинксу нельзя смотреть в глаза? — спросила Нейла.

Ахайя вздохнул.

—В них отражалась такая скорбь и такой гнев по отношению к своим мучителям (а ведь Тойн и все учёные, которые проводили мутации, являлись для них именно мучителями), что не только человеку, но и нам было не по себе. Я до сих пор помню взгляд одного из сфинксов, которого видел в лаборатории Тойна. Я почувствовал то, что чувствовал он, и это чуть не погубило меня.

—Недаром древнее название Сфинкса — Хор-эм-Ахет! Это обозначает «Отец гнева», верно?

—Да.

Хранитель содрогнулся, и мы поспешили сменить тему.

—Я хотел спросить у Вас о загадке, которую задавал Сфинкс каждому встречному, — сказал Мартин. — Как люди могли понять Сфинкса? Неужели Норио даровал им умение говорить?!

—Нет, они говорили с людьми так же, как и мы с вами, когда вы только шли ко мне, — мысленно ответил Ахайя. — Они понимали друг друга, потому что так хотел Норио. Отчасти сказалось влияние силы, отчасти — его безумные опыты. Я не знаю, как он это делал. Меня никогда не допускали в лабораторию во время операций. Да я и сам не хотел этого.

—Да, наверное, зрелище не из приятных, — проговорил Максим.

Хранитель не ответил.

—Сохранилась легенда, — сказала я, — что кто-то из людей посетил «ШУ». Это так?

—Легенды никогда не возникают ниоткуда. Это действительно так. Около десяти человек удостоились такой чести.

—Архет оказался этим счастливчиком?

—Да, и он тоже. Его взял с собой Тойн, мы предупреждали его о том, что Норио хочет видеть Избранного.

Мы переглянулись.

—Он оставил записи об общении с вами, и их до сих пор разгадывают учёные мужи нашего мира. Они не могут поверить в то, что мы видим собственными глазами, — проговорила я.

—Понимаю, — улыбнулся Ахайя. — Даже мне иногда трудно поверить в то, что произошло с нами.

—Но почему? — воскликнули мы.

—Потому, что мы жили на Йорме, в СВОЁМ МИРЕ, и даже предположить не могли, что существует жизнь где-то ещё, что существует ещё одна Вселенная, в которой всё совершенно по-другому, где даже Время течёт иначе… А это явление, которое переместило нас в ваш мир, этот Коридор Времени — так вы его называете? Пришла пора и мне узнать от вас, что это такое. Расскажите о нём!

Ратосфен принялся говорить. Ахайя очень внимательно слушал его. Внимая рассказу, каждый из нас заново проходил свой Путь. Когда Мудрейший закончил, Хранитель стал спрашивать меня, Максима, Мартина и даже Рафета.

И тут выяснилась удивительная вещь: наш горе-проводник догнал «Надежду» в Фивах только потому, что серебристый туман, то есть Коридор Времени, вызванный Ратосфеном, захватил и его, только выпустил на несколько минут раньше. Рафет рассказывал нам всё это и даже не прятал глаза. Мудрейший только кивнул, когда он закончил своё повествование.

Нейла смотрела на него робко, но без осуждения. И тут Рафет доказал, что теперь перед нами совсем другой человек. Он встал, подошёл к Траэс и Нейле и сказал:

—Я давно понял: ты знаешь то, о чём я никогда не сказал бы тебе, Траэс. Я действительно разорил твою деревню, вернее, был главарём тех, кто уговорил меня на это. Но Акко восстановился и теперь живёт другой жизнью. И я тоже стал другим. Я искренне раскаиваюсь в том, что сделал это. Если мне будет дарован шанс изменить ситуацию, я отговорю тех, кто тогда был со мной. А сейчас я счастлив находиться рядом с вами. Я узнал тебя, узнал Нейлу, узнал Мудрейшего, узнал всех вас — и прошу простить меня. Теперь я понял, что ничего не бывает случайным. Я отправился с вами — и вы помогли мне найти себя. Примите мои извинения и простите…

Слёзы заблестели на ресницах Траэс, и она улыбнулась Рафету.

—Что ж, ты доказал нам, что стал совсем другим. Я рада за тебя и… прощаю.

—И я тоже, — едва слышно добавила Нейла.

—Спасибо! — совершенно искренне проговорил наш проводник.

Я внимательно наблюдала за Рафетом и с удивлением поняла, что он действительно начинает меняться. Мы стали понемногу доверять ему, а Тутмос перестал воспринимать его в штыки. Это обрадовало меня, да и Ратосфен кивнул проводнику, когда он взглянул на Мудрейшего, ища поддержки.

—У меня есть ещё один вопрос, Хранитель, — проговорил Нао. — Конечно, их очень много, но меня больше всего сейчас интересует вот что… Если я правильно понял, те, кто пришли с Вами, выбирали себе в жёны земных женщин. Это так?

—Д-да, — чуть запнулся не ожидавший столь прямого вопроса Ахайя.

—И, конечно, у них рождались дети, которые становились полубогами…

—Да.

—А есть ли среди нас те, чьими предками являются такие полубожества?!

Хранитель не сумел скрыть замешательства.

—Значит, вы готовы узнать и это…

—Да, — почти хором ответили мы.

—Хорошо. Среди вас есть такие люди.

—Люди?!

—Это ты, Тутмос, и ты, Максим, — спокойно проговорил Ахайя.

Тутмос рывком поднялся на ноги, Максим, совершенно потрясённый, смотрел на Хранителя.

—А как ещё можно объяснить то, что к тебе пришла Сила, о Царь Царей? Чему удивляешься ты, Максим? Неужели ты забыл, о чём тебе говорила Траэс? Ты и Тутмос — это один человек. То, что вы встретились — огромная удача. Этого не удавалось никому в истории человечества!

Ахайя замолчал.

—Именно поэтому у вас появилась возможность беседовать со мной. Именно поэтому Максим без колебаний отправился с тобой, Ирина! Он даже не представлял, что его ждёт: знакомство с самим собой, путешествие в Пирамиду, общение с её строителями… Ты действительно очень помог своим друзьям.

—Можете ли вы, Ахайя, показать нам нашего предка?!

Хранитель улыбнулся.

—Хорошо, я покажу его вам. Но после этого вы должны будете покинуть Пирамиду. Согласны?

—Да, — твёрдо произнёс Ратосфен.

—Согласны, — повторили мы.

—Ну что ж, тогда закрывайте глаза.

Не медля ни секунды, все последовали его совету.

—Ремес никогда не был фараоном. Он был рождён от земной женщины, подчинившейся любви одного из наших людей. Любила ли она его когда-нибудь — не знаю. Но сын оказался очень привязан к ней, — услышали мы ласковый голос Ахайи. — Вот он, смотрите!

В это время туман перед нами окончательно рассеялся, и мы увидели мальчика в простой набедренной повязке. Он стоял на пороге дома и, казалось, смотрел прямо на нас. Ему можно было дать лет двенадцать, но смущал его рост — около двух метров.

Ремес в восторге наблюдал за разгорающимся рассветом. С трепетом он сложил ладони на груди и вежливо поклонился краю выглянувшего солнца, потом прошептал короткую молитву и скрылся в доме. Мы вошли в маленькую комнатку следом за ним.

Мать Ремеса проснулась через несколько секунд и улыбнулась сыну.

—Доброе утро, мамочка! — радостно воскликнул он.

Ремес опустился на колени, и она прижала его голову к своему плечу.

—Как быстро ты растёшь! Иногда это пугает меня…

—Почему? Ведь я похож на отца.

—Да, очень похож. Где он?

—Ушёл ещё до рассвета.

—Куда?

—Не знаю. Сказал, вернётся к вечеру.

—Хорошо…

Они замолчали.

—Ты боишься его, мама?

Ити ответила не сразу.

—Не боюсь. Просто…

—Что? Он бывает грубым с тобой?

—Нет, сынок, — она погладила его по голове и почему-то грустно улыбнулась. — Просто твой отец не такой, как все…

—Это плохо? — тревожно спросил мальчик.

—Нет, просто непривычно видеть, как он отличается от всех.

Ремес поднял голову и заглянул матери в глаза.

—Может ли быть, что отец пришёл из… — он не договорил.

—Откуда?!

—Из Колыбели Ра…

Ити взглянула на сына с недоумением.

—Я об этом не думала, — призналась она. — Почему ты так сказал?

—Но ведь отец говорил, что его предки строили пирамиды! А их строили боги! Неужели он тоже бог?

—Нет, не думаю, — покачала головой Ити. — Наверное, он ответит, если ты спросишь его об этом… Смотри, Око Ра уже высоко. У нас много дел, Ремес.

Они занялись своими привычными делами, и Хранитель вернул нас в Пирамиду. В первый раз мы поймали себя на том, что нам не хочется возвращаться.

—Можно ли нам увидеть Ремеса взрослым?! — чуть ли не хором попросили Ахайю Максим и Тутмос, как только все пришли в себя.

Хранитель нахмурился.

—Вы обещали мне…

—Да, обещали, но ведь мы почти ничего и не узнали о Ремесе! Пожалуйста!!! — подхватила Траэс.

Ахайя задумчиво осмотрел нас, потом улыбнулся украдкой.

—Что же мне с вами делать?! Хорошо. Продолжим. У вас ещё есть немного времени. Но потом вы покинете Пирамиду! — эта фраза прозвучала как приказ.

—Мы согласны! — спокойно проговорил Мудрейший.

—Тогда… Вы знаете, что надо делать.

Мы уже в который раз закрыли глаза и снова оказались рядом с домом, где жил Ремес.

Он задумчиво смотрел на дорогу. Мне показалось, что ему около тридцати лет. Ремес был очень красив какой-то неземной красотой. Удивительные чёрные глаза, похожие на глаза отца, и мягкие черты лица, которыми одарила его мать, привлекали внимание всех, кто проходил мимо. Но он не обращал внимания ни на кого, полностью погрузившись в свои мысли.

Ремес словно кого-то ждал, и мы поняли, что он влюблён. В его глазах отражалось и волнение, и нежность, и надежда на скорое свидание.

«Придёт ли Аменет сегодня?!» — думал он.

Вдруг он встрепенулся — из-за поворота вышла очень красивая девушка. Босые ноги уверенно шагали по пыльной дороге… Прямая спина, чёрные уложенные волосы, белозубая улыбка — она производила впечатление на всех, поскольку прохожие здоровались и кивали ей. Неудивительно, что Ремес просто расцвёл, увидев Аменет. Она подошла к нему и ласково проговорила:

—Здравствуй, Ремес.

—Здравствуй, Аменет! — он протянул девушке руки. — Куда ты идёшь? Разреши сопровождать тебя!

—Хорошо, идём.

Радость озарила красивое лицо Ремеса, и они ушли, взявшись за руки.

—Аменет и Ремес стали первыми в твоём роду, Тутмос, а значит, и в твоём, Максим, — сказал Хранитель. — Я исполнил вашу просьбу. Теперь вы исполните то, что я говорил вам.

Всё закружилось у меня перед глазами, и я пришла в себя уже в Пирамиде.

Ахайя улыбался, глядя на нас.

—Когда вы покинете Пирамиду, не забывайте обо мне, даже когда вернётесь домой. Если вы захотите рассказать кому-то о том, что узнали здесь — не открывайте своих Знаний первому, кто захочет услышать это. Скоро вы оставите этот мир… Но прежде пришлите мне Сешепа — его время пришло. Я благодарен вам за смелость и жажду Знаний. Вы помогли мне избавиться от тоски по Йорму. Скоро я вернусь на «ШУ». Однако ещё до этого Атум-Ра закончит своё правление. Норио потерял рассудок и пытается отомстить людям за то, в чём они не виноваты, — жалость к брату заглушила его ненависть в голосе Хранителя. — Спасибо вам, люди Земли. Теперь вы понимаете, почему я ждал вас?!

—Конечно, Ахайя! — неожиданно взволнованно ответил Ратосфен, и мы взглянули на него.

Хранитель улыбнулся. Я поняла, что ему грустно расставаться с нами.

—Разрешите спросить Вас, — вдруг проговорила Нейла. — Неужели Храм Книги действительно построил Атум-Ра?

—Да, это так. Вам пора! Не теряйте ни секунды, время не ждёт! Завтра на рассвете я жду Сешепа!

—Хорошо, Ахайя! Мы тоже благодарны вам за то, что вы открыли нам! — и Ратосфен крепко обнял Хранителя.

Потом подошла наша очередь прощаться. Ахайя долго и внимательно смотрел мне в глаза.

—Я навсегда запомню то, что видела здесь, — проговорила я.

—Ты не только запомнишь это.

—Что Вы хотите сказать?!

—Ты поймёшь, когда вернёшься домой. Максим…

Хранитель обнял мужа.

—Береги Ирину. Она нужна тебе.

—Да. Я рад, что Вы говорили с нами. Я не забуду этого.

Следующим к Ахайе приблизился Рафет.

—Спасибо Вам, Хранитель! Вы помогли мне найти себя. Я тоже не смогу забыть Вас.

—Может быть, может быть. Я вижу, что беда отпустила тебя. Раскаяние очистило твоего Ка. Ты свободен от всего, что мешало тебе жить. Иди, Рафет. Ты нужен друзьям. Но помни: если ты снова предашь их — это убьёт тебя.

Вопреки нашим ожиданиям, Рафет улыбнулся.

—Клянусь, я не предам своих друзей и не подведу их.

Он отошёл в сторону, уступив место Нао и Нейле. Хранитель обнял их, улыбаясь.

—Траэс, Мартин! Глядя на вас, я вспомнил, что такое семья. Спасибо вам за это.

—Оказавшись в Египте и впервые увидев Зажжение Факела Пирамиды, я начал изучать эти строения и очень скоро понял, что их не могли построить люди Земли. Теперь я точно знаю, что был прав, — проговорил Мартин, глядя в глубокие чёрные глаза пришельца, который раскрыл им многие тайны, связанные с происхождением Пирамид.

—Хранитель, мы не сможем забыть то, что вы открыли нам здесь. Спасибо Вам за это откровение! — сказала Траэс.

Ахайя кивнул ей и взглянул на Семета. Наш проводник улыбнулся ему.

—С тобой мы ещё встретимся, храбрый Семет! А теперь идите! Пирамида сама поможет вам выйти, только не зажигайте факелы! Я буду вас помнить! И не забудьте: я жду Сешепа! Прощайте!

Как во сне, мы вышли из камеры, где провели последние несколько дней, и остановились — полная темнота не позволяла сделать ни шагу. И вдруг стены словно засветились изнутри, освещая проход достаточно ярко, чтобы мы видели дорогу.

Обратный путь занял всего два часа. Это почему-то никого не удивило.

Выйдя из Пирамиды, мы осторожно спустились на землю. Семет сразу опустился на колени, благодаря всех богов, покровительствующих нам в этой экспедиции.

Солнце стремительно уходило за горизонт. Его ласковый свет очень обрадовал нас. Ратосфен поблагодарил Семета и обратился к нам:

—Вот теперь я понял очень и очень многое. Однако обо всём мы поговорим завтра. Сначала нам надо убедить Сешепа исполнить волю Ахайи. Идёмте скорее! Время не ждёт…

Ахайя… Как странно звучало это имя вне Пирамиды! Как много он дал каждому из нас! Пришелец… Пришелец из другого, параллельного мира! Невероятно, но факт! Как и существование Коридора Времени!

Я не заметила, как мы подошли к дому Сешепа. Он сидел около порога и словно ждал нас. Тиа была с ним. Они обрадовались, Тиа смеялась и радостно повторяла:

—Вы вернулись! Пирамида отпустила вас живыми!

Сешеп обнял каждого из нас. Он так радовался нашему возвращению, что Мудрейший не смог сказать ему самого главного! Только лишь когда созвездие Ориона поднялось высоко над горизонтом, Ратосфен жестом прервал говорившего Сешепа и сказал ему властно и торжественно:

—На рассвете ты должен войти в Большую Пирамиду!

Тиа вскрикнула и зажала рот ладонью.

—Зачем?! — прошептал потрясённый Сешеп.

—Ты ещё намерен отомстить Атуму-Ра?

—Да! — решительно ответил он.

—Хранитель Пирамиды расскажет тебе, как это сделать. Сешеп, ты же освободишь не только свою деревню, но и весь Египет! Так сказал Хранитель!

—Я… Я сделаю это, — смиренно проговорил Сешеп. — Я войду в Пирамиду.

Тиа молча умывалась слезами. Глядя на неё, дети тоже испуганно заплакали. Нао сразу принялся их успокаивать.

—Не плачь, — обняла её Траэс. — Твой муж вернётся ровно через сутки. Мы будем с тобой.

—Хорошо, Траэс, — наконец-то улыбнулась женщина.

—Теперь слушайте!

И мы немного рассказали им о строителях Пирамид. Надо ли говорить о том, с каким вниманием слушали нас Сешеп и Тиа?! Я немного волновалась, не рано ли им знать об этом, но Мудрейший тёплой улыбкой успокоил меня.

Вскоре мы легли спать, и перед рассветом Ратосфен разбудил нас. Мне показалось, что я задремала всего на несколько минут, но алеющая на горизонте полоска заставила быстро преодолеть сон.

Взглянув на Сешепа, я поняла, что он не спал всю ночь. Рассказ Мудрейшего произвёл на него огромное впечатление. Глаза нашего друга блестели, он был сосредоточен и старался не подавать вида, что очень волнуется. Тиа с детьми вышли из дома вместе с ним. Глаза её были красными от слёз. Нейла и Траэс постоянно разговаривали с ней, отвлекали от мыслей о неизбежной, пусть даже короткой, разлуке.

Мы все вместе пошли к Сфинксу, возле которого Тиа взмолилась богам о покровительстве. Сешеп внимательно смотрел на Пирамиду, которую короновал луч солнца. Сердце его трепетало, но лицо оставалось спокойным. Перед тем, как отпустить Сешепа, Мудрейший проговорил:

—Хранитель сказал, что уберёт стены и закроет ловушки. Иди вперёд без страха и не оглядывайся назад. Мы будем ждать тебя здесь. За жену и детей не волнуйся, мы не оставим их ни на минуту. Иди, ты нужен Хранителю. И… Египту! — внушительно добавил Ратосфен после секундной паузы.

Сешеп поклонился ему и медленно подошёл к Пирамиде, заметив едва заметный выступ двери. Мы молча наблюдали, как карабкается по исполинскому сооружению крохотный по сравнению с Пирамидой человечек. Максим содрогнулся, я взглянула на него. Кажется, мы подумали об одном.

Наконец тяжёлая плита, закрывающая вход, поддалась рукам Сешепа и медленно отодвинулась в сторону. Мы увидели завораживающую темноту прохода. Наш друг сделал решительный шаг, и плита встала на место. Тиа снова заплакала, обнимая испуганных детей. Нао, с которым они уже успели подружиться, стал утешать их.

Нейла посмотрела на Траэс.

—Мама, почему она всё время плачет?! — удивлённо спросила девушка. — Сделай же что-нибудь!

Подруга кивнула и сказала негромко, но строго и почти сурово, глядя на жену Сешепа:

—Довольно! Мы все были там и благополучно вернулись. С Сешепом всё будет хорошо. Он вернётся через сутки. Ты не должна больше плакать. Поверь мне, Тиа: то, что Хранитель призвал твоего мужа — это огромная честь для вашей деревни. Сешеп получит те Знания, о которых мечтал. Он станет героем Египта! Только представь, ты — супруга героя!!!

Тиа подняла на неё глаза и улыбнулась. Траэс и Нейла обняли её и усадили в тени храма. Мы расположились рядом. Было решено не уходить от Пирамиды и дождаться Сешепа. Только днём Рафет, Мартин и Семет сходили в деревню за лепёшками и водой. Вернувшись, муж Траэс признал, что Рафет вёл себя безукоризненно.

Тиа расспрашивала нас о том, что мы видели в Пирамиде, и благодаря её любопытству мы словно повторили это незабываемое путешествие. Каждый шаг стоял перед нашими глазами. Мы вспомнили всё. Всё, кроме… лица Ахайи! Снова и снова всплывала в памяти неестественно высокая ладная фигура в плаще с капюшоном, сильные руки, голос пришельца, даже его глаза (их я запомнила потому, что они были похожи на иероглиф)… Но это было всё, что мы могли вспомнить о внешности Хранителя. Выяснив это, все испытали потрясение. Даже Мудрейший немного растерялся.

Однако за разговорами день пролетел незаметно, и вот короткий закат одел Пирамиды в красное золото. Нам очень захотелось спать, и Тутмос вместе с Нао пошли искать место для ночёвки. Вскоре они вернулись за нами, и мы перешли ближе к Сфинксу, расположившись неподалёку от его могучих лап. Необходимо было отдохнуть. Постепенно на небе зажглись огоньки звёзд, и Орион скоро поднялся над головой. Тиа сразу легла на циновку рядом со своими детьми, которые весь день играли с Нао, и мгновенно уснула. Ближе к ночи беспорядочный рой моих мыслей как-то незаметно стал приходить в порядок, и я не заметила, как уснула в объятиях Максима.

—Почему человек боится смотреть ему в глаза?! — утром спросила я, взглянув на возвышавшегося над нами Сфинкса.

—Я только вчера понял это, — ответил мне Ратосфен. — Помнишь, Ахайя говорил, что лицо Сфинкса есть портрет Атума-Ра, он же Норио?

—Да.

—А поскольку Первый Фараон обладает способностями гипнотизировать легко внушаемых людей Земли, то и портретная статуя может вызывать такой же эффект.

—Мы согласны с Вами, Мудрейший!

—Хотите расскажу о моём путешествии к пирамиде в нашем времени? — проговорил Максим, стараясь отвлечь фараона.

—Ещё до того, как я встретил Ирину, мне посчастливилось побывать в Египте нашего времени. Эта первая поездка произвела на меня почти такое же впечатление, как и в этот раз. Но там я был обычным туристом и ни о чём подобном даже не предполагал. Мы летели над пригородом Каира, и тогда я впервые увидел из самолёта пирамиды. Место, где мы сейчас находимся, в нашем мире называется плато Гиза. Так вот что поразило меня — это то, что пирамиды были видны очень долго. Время показало свою разрушительную силу, и эта великолепная белоснежная облицовка сохранилась только на вершине Большой Пирамиды.

Ратосфен вздохнул.

—Когда мы приехали в Гизу, — продолжал муж, — все сначала отправились кататься на верблюдах, а потом желающие смогли войти внутрь Большой Пирамиды. И я почувствовал присутствие чего-то необычного. Какая-то Сила давила на плечи, мешала дышать, неожиданно сильно закружилась голова. И я… я решил повернуть назад. Сила Ахайи не позволила мне пройти и сорока метров. Почему так произошло, я не думал, просто вернулся назад и подошёл к Сфинксу.

Тиа настолько устала от слёз и тревоги и так крепко спала, что наш разговор не разбудил ни её, ни детей. Мы же не смогли спать более и беседовали до рассвета. Как только первый луч солнца показался из-за горизонта, Тиа открыла глаза и поднялась, молча показывая нам на Пирамиду. Плита, закрывающая вход, медленно отошла в сторону, выпуская Сешепа. Мне показалось, что я увидела Ахайю за его спиной. Сешеп медленно и осторожно спустился на землю. Тиа бросилась к мужу. Он обнял её и что-то сказал. Женщина подняла на него глаза, и они подошли к нам.

—Здравствуй, Сешеп! — радостно приветствовали мы его.

Вместо ответа наш друг упал на колени перед удивлённым Ратосфеном.

—Мудрейший, я очень благодарен Вам за то, что Вы уговорили меня войти в Пирамиду. Теперь дальнейшая судьба Египта в Ваших руках! Так сказал Хранитель!

Ратосфен в изумлении смотрел на Сешепа.

—Поднимись! — почти приказал он. — Поднимись и объясни, что всё это значит!

Сешеп подчинился строгому, но успокаивающему голову Мудрейшего и, поднявшись, проговорил:

—Ахайя сказал, что теперь удача в Ваших руках.

—Почему?

—Для того, чтобы избавить страну от Атума-Ра, необходимо попасть в некий Храм Книги, который он основал. Хранитель сказал, Вы знаете, что для этого надо.

—Коридор Времени! — в один голос воскликнули мы.

—Я понял тебя, Сешеп. Идём, нам надо поговорить.

Мы вернулись к дому наших друзей, сытно позавтракали, после чего Сешеп и Мудрейший уединились в единственной комнате. Тиа успокоилась, улыбалась, дети не отходили от неё ни на шаг. Тутмос наблюдал за ними с затаённой тревогой.

—Как думаете, что они теперь будут делать? — спросил он.

—Ты о чём? — не понял Мартин.

—Они хотят другой жизни, лучшей, чем сейчас. Ахайя сказал Сешепу, что необходим Коридор Времени, чтобы избавить Египет от Первого Фараона. Значит, это произойдёт не так скоро?

—Похоже, ты прав, — задумчиво сказала Траэс. — Единственный шанс для них — это перемещение вместе с нами в Храм Книги. Но если мы промахнёмся? И ещё: неизвестно, сколько человек может переместить Коридор Времени.

—Неизвестно, — согласился Мартин. — Но я уверен, что Мудрейший не станет рисковать нами.

—Конечно, не стану! — заверил нас Ратосфен, появляясь на пороге. Ладонь его лежала на плече сияющего Сешепа. — Коридор Времени выдержит и такую нагрузку. Тиа, ты хочешь освободиться от гнёта Атума-Ра? Ты хочешь, чтобы твои дети росли свободными и счастливыми? Готова ли ты следовать за мужем?

—Да, готова! — спокойно и решительно ответила Тиа.

—Готова ли ты к перемещению на несколько лет вперёд?

—Готова, Мудрейший. Но… что станет с моим домом? Что станет с моим садом?

—Вы вернётесь в свой дом уже свободными. Боги сохранят его для тебя и твоей семьи, — успокоил её Ратосфен.

—О чём вы говорите? — услышали мы неподалёку недоумевающий голос Иути.

Старейшина стоял неподалёку и, похоже, слышал весь наш разговор.

—Что ты здесь делаешь? — спросил его Максим.

—Я случайно проходил мимо и услышал ваши голоса, — ответил Иути. — Почему вы не пришли ко мне после возвращения из Пирамиды?! Я волновался за вас! — с упрёком добавил он.

—Прости нас. Ты прав. Мы должны были зайти к тебе, — виновато улыбнулся Мудрейший.

—Вы собираетесь покидать нашу деревню?

—Да.

—Сешеп, ты идёшь с ними?

—Да, Иути.

—Зачем?

—Теперь я знаю, как освободить страну от Атума-Ра.

Глаза Иути загорелись, и он обратился к Ратосфену.

—Мудрейший, помогите мне вернуть жену! Она каждую ночь приходит ко мне во сне и говорит: «Забери меня от него, Иути! Я боюсь его! Он злой, он жестокий! Я люблю тебя, Иути! Помоги мне!» Я хочу вернуть её!

Мы переглянулись друг с другом. Старейшина с нетерпением ждал ответа жреца.

—Помогите ему, Мудрейший! — вдруг сказал Рафет. — Я терял Любовь, я знаю, какая это боль. Помогите ему вернуть счастье!

—Я и не собирался отказывать! — улыбнулся Мудрейший. — Хорошо. Но перед тем, как ты снова увидишь её, ты должен пройти испытание…

—Знаю, знаю! — перебил его радостный Иути. — Коридор Времени, я слышал. Я пройду через любые испытания, лишь бы снова быть с ней!

—Любовь — это великая Сила! Или в этом ещё кто-то сомневается? — торжествующе воскликнул Ратосфен.

Мы засмеялись.

—Нам предстоит большое путешествие, дети! — сказал Сешеп и обнял их.

—Мы пойдём с тобой, мама? — обрадовался мальчик.

—И Нао пойдёт с нами? — спросила девочка.

—Конечно, пойду! — заверил их смеющийся юноша.

—Что нам взять с собой, Мудрейший?

—Только то, что считаете необходимым.

Иути долго и задумчиво смотрел на нас.

—Когда начнётся переход по Коридору Времени?

—Переход? — усмехнулся Рафет.

—Ладно, пусть так, — ответил Ратосфен. — Я позову тебя. Если ты действительно хочешь увидеть свою жену, ты отправишься с нами.

После этих слов Иути низко поклонился Мудрейшему и ушёл.

—Только никому не говори! — крикнул вслед ему Мартин. — Это должно лишь твоей тайной!

Старейшина кивнул и ускорил шаги, направляясь к своему дому.

—Да, и правда нехорошо вышло… — проговорил Максим. — Он показал нам вход, а мы даже не сказали ему, что вернулись живыми и здоровыми.

—Он простил нас, — сказал Ратосфен, и к этой теме мы больше не возвращались.

На следующее утро пульсация Перстня Осириса и Кольца Изиды подсказала о скором открытии Коридора Времени. Я удивилась, поскольку это произошло словно по заказу. День тянулся очень долго, и к вечеру кольца словно ожили, играя на солнце сразу несколькими оттенками красного, желтого и голубого. Иути пришёл в дом Сешепа ближе к ночи.

—Не могу больше оставаться у себя. Вдруг опоздаю!.. — сказал он.

Мысли о жене не покидали старейшину, Иути нервничал, но к моменту открытия Коридора Времени уже успокоился и стал душой нашей компании. Мы приняли его с обычным гостеприимством. Около полуночи Сешеп разбудил жену и детей, которые задремали, устав от ожидания, и мы все вместе отправились на окраину деревни. Иути ещё издалека заметил необычный туман и запаниковал, однако, глядя на решительность Мудрейшего и радостные улыбки Нейлы и её брата, стал бодрее. Я тоже очень обрадовалась, увидев знакомое явление. С одной стороны, не хотелось покидать то время, где мы пережили ТАКОЕ, о чём многие даже не предполагают. А с другой — осознание того, что предстоит нам увидеть в древнейшем Храме Книги, и стремление Сешепа осуществить то, что сказал ему Ахайя, заставляло думать исключительно о предстоящем перемещении. Тиа крепко держала за руки притихших детей, Нао не отходил от них. Рафет был внимателен и сосредоточен. А мы… Мы уже знали, что делать!

Перед тем, как войти в Коридор Времени, Ратосфен строго сказал:

—Все мысли только об одном! Об одном!

Мы взялись за руки и вместе шагнули в серебряный туман. Голова закружилась, сознание померкло, но я запомнила, как Коридор Времени закрывается за моей спиной…

 

***

Как только я открыла глаза, то поняла, что у нас всё получилось! Это было удивительно! Ратосфен, Мартин, Траэс, Нао, Нейла, Максим, Сешеп и Тиа уже пришли в себя, Рафет с любопытством оглядывался вокруг, дети наших друзей ещё лежали на песке, даже сейчас держась за руки. Семет качал головой, Иути плакал, не скрывая слёз, пережив настоящее потрясение. Да и я почувствовала что-то вроде шока. Коридор Времени перенёс на несколько лет вперёд ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК!!! А ведь когда-то я не была уверена, что он может переместить меня и Траэс! Подруга вспомнила об этом и сжала мою ладонь.

Итак, мы находились неподалёку от Храма Книги, на окраине. Пустыня подступала почти к величественным мощным двадцатиметровым стенам и огромным колоннам. Храм Книги был точно таким же, как и во времена Тутмоса. Единственной несохранившейся деталью оказалась гигантская статуя бога Тота — существа с телом ПРИШЕЛЬЦА (теперь мы это знали!) и головой ибиса. Тутмос попросил Мартина зарисовать её, и муж Траэс, оказавшийся прекрасным рисовальщиком, запечатлел эту статую на длинном папирусе, свёрнутом в свиток, с которым он никогда не расставался.

Мудрейший едва дождался, пока все придут в себя.

—Мы не должны спешить, — предупредил он. — Мы будем присутствовать при нескольких выступлениях Атума-Ра. Нельзя поддаваться его власти. Будьте очень осторожны! Нам нельзя оказываться впереди, будем держаться в последних рядах. Но не бойтесь ничего — мы находимся под защитой Силы. Идёмте.

Как всегда безоговорочно доверяя Мудрейшему, мы вошли в Храм Книги. Тиа с детьми старалась держаться около Траэс и Нао, в которых чувствовала покровителей. Дети вели себя очень хорошо, не капризничали, не ныли, ни на что не жаловались.

—Как тебя зовут? — спросил Нао у девочки.

—Не знаю.

Нао удивлённо взглянул на жену Сешепа.

—Как так, у тебя нет имени?

—Нет, — честно ответила малышка.

—Сколько тебе лет?

—Шесть.

—А твоего братика как зовут?

—У него тоже нет имени. Атум-Ра украл их у нас.

—Что ты говоришь, доченька? — Тиа упала перед ней на колени, крепко обняла девочку. — Как он украл их?!

—Я помню, что ты раньше называла нас по именам, но Атум-Ра сказал, что это плохо…

Сешеп сжал кулаки, и Ратосфен взглядом приказал ему успокоиться.

—А помнишь ли ты, как звали тебя тогда?

—Мерит.

—А брата?

—Небу.

—Это так? — быстро спросил Мудрейший у Сешепа.

—Да, так.

—Почему же вы, родители, не называли их по именам?! — не скрывая недоумения, обратился к ним Мартин.

—Я не понимаю, — призналась Тиа.

—А я уверен, что это очередные шутки Атума-Ра! — вскричал Сешеп. — Вы согласны со мной, Мудрейший?!

—Да, — кивнул Ратосфен.

Пока шёл этот разговор, я заметила, что к входу в Храм Книги подтягивается всё больше людей.

—Кажется, мы вовремя! — обрадовался Сешеп.

—Будь осторожен! — вдруг сказал ему Иути.

—Ты тоже, — машинально ответил наш друг, и они удивлённо посмотрели друг на друга. Мудрейший только улыбнулся, глядя на них.

С невольным трепетом мы вошли в Храм Книги. Мартин, Нао, Тиа и её дети остались за воротами, поскольку Ратосфен небезосновательно беспокоился за них. Всё было знакомо и незнакомо. Объяснить это ощущение я могла только присутствием Атума-Ра. Роскошного сада не было, внутри казалось душно. Перед нами стояла толпа людей, ожидающих появления своего фараона. Собралось уже около пятисот человек. Среди них мы заметили и стражников, и ремесленников, и жрецов. В глазах некоторых было выражение отрешённости и пустоты. Стало понятно, что именно эти люди уже потеряли себя. Мне было очень жаль их, и я вздохнула. Сешеп взглянул на меня и шепнул Мудрейшему:

—Я так хочу помочь им! Так хочу, чтобы они снова обрели человеческий облик!!! Они же на людей даже не похожи!!!

Он был прав. Это были настоящие живые роботы, готовые выполнить любое приказание своего хозяина. Мне было немного не по себе, но я чувствовала поддержку Максима и всех моих друзей.

И вот Атум-Ра появился на площади перед главным входом, в конце аллеи сфинксов. Как это произошло, мы не заметили. Просто толпа дрогнула, разнёсся шёпот людей: «Вот он! Смотрите, вот он!»

Атум-Ра стоял и смотрел на пришедших, пока не стало тихо. Потом Первый Фараон заговорил, и голос его был таким же, как на «ШУ» — отрывистый, негромкий, как будто металлический. Ахайя говорил иначе — мягко и спокойно. Мы сразу увидели, что они совершенно разные. Мне показалось, что Ахайя и Норио не могут быть братьями, но то, что показал нам Хранитель, убеждало в обратном.

Я не запомнила, что именно говорил Атум-Ра, потому что в это время думала о своём, следуя советам Ратосфена. Максим стоял рядом, так, что я чувствовала его плечо. Это прикосновение было естественным и жизненно важным. Муж думал обо мне, вспоминал путешествие в Пирамиду, мысленно беседовал с Мартином и Нао, которые наблюдали за спокойно играющими детьми. Иути опустил голову и говорил со своей женой, убеждая её, что скоро они будут вместе. А Мудрейший… Мудрейший превратился во внимание, окутывая нас оберегающим покрывалом Силы. Только Сешеп, в котором всё бунтовало против самого присутствия Атума-Ра, вёл себя более чем непочтительно. Он то и дело бросал на Первого Фараона вызывающие взгляды, стараясь привлечь к себе внимание Норио, пока Ратосфен, не на шутку рассерженный его геройством, не сжал его плечо и приказал успокоиться. Пристыженный Сешеп извинился и, прикрыв глаза, стал думать только о жене и о детях.

Эта первая встреча с Атумом-Ра закончилась так же неожиданно, как и началась. Он просто пропал из вида, а люди заговорили все разом и стали потихоньку расходиться. Вскоре на площади не осталось ни одного человека, и мы тоже вышли за ворота Храма Книги.

Мудрейший был недоволен Сешепом, и он это чувствовал. Стоило нашему другу виновато посмотреть на жреца, Ратосфен качал головой, ни слова не говоря. Даже Тиа то и дело бросала на мужа укоризненные взгляды.

К вечеру Сешеп не выдержал и чуть ли не бросился в ноги Мудрейшему.

—Простите меня, я понимаю, что погорячился… Я старался сдержаться, но у меня плохо это получается, правда?

—Честно говоря, у тебя это совсем не получается. Надо учиться, Сешеп! — смягчаясь, ответил Ратосфен. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь из нас пострадал из-за этого. Одним взглядом Норио может стереть память и превратить человека в игрушку, подвластную только ему. Он опасен сейчас, Сила ещё не оставила его, но это произойдёт скоро…

И тут меня словно ударило током: неподалёку показался Атум-Ра. Он был один и изучающе смотрел на нас. К счастью, мы все быстро сориентировались и сделали вид, что не замечаем его. Через пару минут Норио подошёл ближе и вдруг улыбнулся.

—Вы пришли, — чуть хрипло сказал он. — Я наблюдаю за вами. Что ж, посмотрим… Вы сильны, но Сила со мной… Она со мной…

После этих слов он развернулся и быстро ушёл.

Мы дождались, пока Атум-Ра скроется из вида, и заговорили все разом. Кратковременный испуг ушёл, но мне ещё некоторое время было не по себе.

—Откуда он узнал?! Неужели из-за меня?! — спросил Сешеп.

—Возможно, — невозмутимо ответил Мудрейший. — Забудьте об этом. Пора искать место для ночлега.

—Мы можем остаться в пустыне, — предложил Максим.

—Нет, — почему-то воспротивился этому Рафет.

—Давайте пойдём домой! — вдруг сказал Небу, смешно морща нос.

—Давай, — согласился Ратосфен.

—Но мы же довольно далеко… — удивлённо проговорила Тиа.

—А разве для нас имеет значение расстояние? — подхватил Нао.

—Перстень Осириса и Изиды, помоги! — прошептала Траэс, когда все взялись за руки.

Тут же я услышала мерный плеск волн — мы стояли на берегу Нила около дома Сешепа. Дети вбежали в сад, сорвали созревшие фрукты и принесли нам. Тиа прошлась по комнате, благодаря Силу за то, что Она сохранила их дом и сад. Потом она принялась готовить очень вкусные лепёшки, а после ужина мы стали устраиваться на ночь.

Максим задремал первым, потом уснула я, но после полуночи меня разбудил тихий разговор на улице. Прислушавшись, я поняла, что беседуют Рафет и… маленький Небу. Тихо подойдя к окну, я в пятне лунного света увидела Рафета. Малыш только что проснулся и нерешительно направился к нашему проводнику. Ещё раньше мы заметили, что Небу тянется к нему. Это было очень хорошо.

—Почему ты не захотел спать в пустыне? — спросил мальчик.

—Когда-то давно пустыня отняла у меня любимую женщину, — хрипло ответил Рафет.

Небу положил маленькую ручку на его плечо, по-своему стремясь поддержать старшего товарища. Это тронуло Рафета.

—Почему ты не спишь? — проговорил он, стараясь скрыть улыбку.

—Я увидел тебя. А ты почему не идёшь в дом?

—Мне грустно, — неожиданно признался Рафет.

—Почему?

—Я вспомнил себя, вспомнил свою прежнюю жизнь. Я был очень плохим мальчиком.

—Ты? — искренне удивился Небу.

—Да.

—А сейчас Мудрейший воспитывает тебя, чтобы ты был хорошим?

Рафет даже обернулся и посмотрел на мальчика.

—Именно так! — усмехнулся он. — А откуда ты знаешь?

Небу пожал плечами.

—Давай с тобой дружить! — вдруг заявил он.

От неожиданности Рафет не сразу нашёлся, что ему ответить. Непрошенные слёзы показались у него на глазах — как, с ним хочет дружить ребёнок?!

—Давай! — чуть слышно проговорил наш проводник.

Небу радостно обнял его шею своими ручонками и посмотрел на Рафета сияющими, счастливыми глазами. А он… он плакал, не стесняясь этого маленького человечка, которому можно было ничего не объяснять!

Утром, вопреки моим ожиданиям, Рафет рассказал об этом всем нам. Почувствовав поддержку малыша, он словно оттаял, даже морщинок вокруг потеплевших глаз стало меньше.

—Он до сих пор любит Хатшепсут… — проговорил Тутмос, подойдя ко мне.

—Да.

Фараон долго молчал, наблюдая за Рафетом и Небу: они играли в прятки. Когда же Рафет остановился, Тутмос спросил его:

—Скажи мне, Рафет, что было в Хатшепсут такого, что не знал я? За что ты любил её?

Он посмотрел в задумчивые глаза фараона.

—Скажи мне, если хочешь.

—Хочу, — вдруг ответил Рафет. — Ты, Тутмос, совсем не знал Хатшепсут такой, какой знаю её я. Я встретил её ещё до твоего рождения. Она была так красива и так неприступна! За любую попытку сближения с ней я мог отправиться в каменоломни как простой раб… Я влюбился в неё сразу, как только увидел. Странно, но тогда она была мне врагом. Я долгое время даже не решался взглянуть на неё, когда попал в плен… Она провела меня, как мальчишку. Она коснулась моей щеки, я поднял на неё глаза— и тут на меня набросили аркан. Верёвка сдавила грудь так, что было трудно дышать, но я шёл за ней, лишь бы снова увидеть её изумительные глаза…

Он вздохнул.

—Хатшепсут обладала огромной властью над мужчинами, — продолжал он. — В чём она заключалась, я не могу тебе ответить. Наверное, в том, что царица смогла убедить весь народ Египта, что она — дочь бога Амона. На самом деле это всё выдумки Сенмута. Это только моё мнение, может быть, и не он, а жрецы толковали ей об этом, но Хатшепсут была одержима этой идеей.

Хатшепсут… Сенмут любил её, и она его тоже. Это было видно. Замечал ли ты это, Тутмос? Думаю, что нет.

—Да, я был очень молод тогда, — признался фараон.

—Я так ревновал к Сенмуту, но ничего не мог сделать. Он был начальником дома Амона. А я — пленник. Раб. Ничто. И никто. Она ничего обо мне не знала. А я знал о ней всё. Сенмут воспитывал её дочь, малышку Нефру-Ра. Мерит-Ра не любила его, пряталась, забиралась на деревья, как обезьянка. Однажды Хатшепсут испугалась за неё, когда она оказалась высоко, и я смог снять девочку. Царица благодарила меня, а я слышал её голос и не верил себе. В тот же день я стал свободным, но принял решение всегда быть рядом с ней. Я верил, что когда-нибудь буду нужен Хатшепсут. И оказался прав. «Первая из Прекрасных!» Она действительно была очень красива.

Я посмотрела на задумчивого Тутмоса и почему-то вздохнула.

—Ты прав, Рафет. Я совсем не знал её.

Рафет неожиданно улыбнулся.

—Но ты ни о чём не жалеешь, Тутмос. И это правильно. Я тоже научился не жалеть.

Тут Рафет подхватил на руки пробегавшего мимо Небу и весело проговорил:

—Оказывается, я люблю цветы!

С этими словами он ушёл с ребёнком вглубь сада и стал что-то рассказывать мальчику.

—О каких цветах говорил Рафет? — не понял фараон.

Я улыбнулась ему.

—Детей называют цветами жизни, Тутмос. Разве ты не знал?..

Мы засмеялись.

—Траэс, подойди к нам, пожалуйста! — услышала я голос Мудрейшего.

Оглянувшись, мы увидели, что Ратосфен, который беседовал с Иути, изредка посматривая на нас, теперь нетерпеливо ожидает Траэс.

—Что случилось, Мудрейший?

—Иути хочет, чтобы ты рассказала ему кое-что.

—Что же ты хочешь услышать от меня, Иути? — спросила его моя подруга.

Иути отвёл Траэс в сторону, что-то сказал ей, и она рассмеялась.

—Зря ты так думаешь, Иути, — проговорила Траэс.

Этот ответ словно успокоил старейшину. Он заулыбался.

—Будьте готовы, друзья! — вдруг предупредил нас Ратосфен. — Следующая встреча с Норио состоится завтра. Он знает уже о нашем присутствии и будет стараться сделать всё, чтобы сломить нас. Не смотрите ему в глаза, предупреждаю особенно тебя, Сешеп! Взгляд в землю, если чувствуете, что сопротивляться становится трудно, выше его плеча глаза не поднимайте! Это очень опасно! Ты понял меня, Сешеп?

—Да, я понял Вас, Мудрейший.

Он улыбнулся.

—Вот завтра и увидим. Но поскольку я не хочу рисковать вами, в Храм Книги отправятся не все. Тренировка необходима Сешепу, Иути, Рафету, Максиму, Ирине, Мартину и Нейле. Остальные будут ждать нас здесь.

Заметив, что оставшиеся готовы возразить, Ратосфен поспешил закончить:

—Мне необходима ваша поддержка именно отсюда. Я оставляю вас, чтобы в случае чего мы могли бы переместиться обратно, в деревню, с помощью Нао. Траэс поможет тебе, если будет тяжело.

Нао чуть улыбнулся Мудрейшему. Мартин обнял загрустившую Нейлу.

—Не бойся, я буду рядом, — сказал он.

—Ты в меня веришь? — тихо спросила девушка.

—Конечно, верю.

Нейла радостно взглянула на отца и ничего больше не сказала. Тиа была готова заплакать, зная отношение Сешепа к Атуму-Ра, но Траэс взглядом предостерегла её.

—Не волнуйся, — вслух сказала она, и женщина кивнула, улыбнувшись нам.

На следующий день мы проснулись довольно рано, но Мудрейший позвал нас только вечером. Солнце уже начинало садиться, и все, о ком говорил Ратосфен, переместились в Храм Книги уже привычным образом, с помощью Перстня Осириса и Изиды.

Мы оказались на площади, где уже собралась толпа. Я увидела знакомые лица, но, к сожалению, тех, у кого было отсутствующее выражение и остекленевшие глаза, стало значительно больше. Они не умели сопротивляться Силе, приходившей с Норио. Мы не могли не заметить этого. Мне было не по себе, но я знала, что никто из моих друзей никогда не станет таким, как эти люди. А если повезёт… Если повезёт, мы сможем вернуть их самим себе…

Как и в прошлый раз, Атум-Ра появился неожиданно. Его рокочущий голос пролетел над людьми. Я вздрогнула и невольно подняла голову. Внезапно я почувствовала, что смотрю в его чёрные бездонные глаза и не могу отвести взгляда. Ноги вмиг стали ватными, мне показалось, что я словно плыву над толпой. Максим испуганно смотрел на меня.

Положение спас Тутмос. Он обеими руками схватил меня за голову и пригнул к земле. В эту же секунду я пришла в себя. К нам спешил Ратосфен, Рафет, Сешеп, Иути и Мартин с Нейлой. Муж подхватил меня на руки, и мы мгновенно переместились из опасного места в спокойный и уютный сад Сешепа.

—Как ты меня напугала! — прошептал Максим, не выпуская меня из своих объятий. Он укачивал меня, словно ребёнка, а я не могла произнести ни слова, пока не успокоилась окончательно и не смогла отойти от него.

—И меня тоже, — признался Мудрейший. — Что случилось? Почему ты посмотрела на Норио?

—Я не просто на него смотрела. Он каким-то образом заставил меня поднять голову и не отводить взгляд!

—Как это?! — воскликнула Нейла.

—Не знаю. Спасибо тебе, Тутмос! — проговорила я.

—А я-то! Я-то хорош! Увидел, что ты не здесь, а что делать — не сообразил сразу! Простишь ли ты меня когда-нибудь?! — искренне раскаивался Максим.

—Я тебя люблю, — мысленно успокоила его я.

Он улыбнулся, потом крепко обнял Тутмоса.

—Спасибо тебе, друг! — проговорил муж.

Фараон только кивнул ему в ответ.

Траэс и Семет ни о чём не спрашивали, но были рядом. Нао встревоженно смотрел на меня.

—Всё хорошо! — успокоила я их.

Поздно вечером, когда все уже уснули, я не могла закрыть глаз. Сразу вспоминался собственный испуг. Чтобы забыть о нём, я смотрела на звёзды и разговаривала со своим Ка. Сердце порой начинало колотиться сильнее. Я сидела на пороге дома. Внутрь идти не хотелось. Ночные звуки увлекали и успокаивали меня. Так я просидела почти несколько часов. Но вот мягкие ладони Ратосфена ласково легли на мои плечи. Он не упрекал меня, не обвинял ни в чём. И оказалось, эта молчаливая поддержка была мне необходима, как воздух. Максим тоже не спал, я чувствовала это, но он не решился помешать Мудрейшему. Я не возражала, потому что знала, что муж тоже волнуется.

—Почему он так? — спросила я шёпотом.

В ответ на это Ратосфен отечески привлёк меня к себе. Я прикрыла глаза — и сегодняшнее происшествие показалось просто сном. Я не заметила, как крепко уснула, а проснулась только днём, чувствуя объятия Максима, который не шевелился, чтобы не тревожить меня.

—Привет! — весело сказал он. — Как ты?

—Всё в порядке, — улыбнулась я.

Я не ожидала, что вторая попытка противостояния Атуму-Ра закончится именно таким образом. И уж ещё меньше я ожидала, что именно меня Норио выберет для того, чтобы попытаться нас припугнуть — а то, что он добивался только этого, я поняла ночью. Однако сегодня я чувствовала себя хорошо и, сообразив, что у Первого Фараона всё-таки не совсем получилось то, что он задумал, успокоилась окончательно. Конечно, расслабляться было рано, поскольку новая встреча с Атумом-Ра была не за горами, и уже через несколько дней я поняла, что готова к новому испытанию.

Первый Фараон выходил к людям примерно раз в десять дней. Зачем? Чтобы держать их под своим контролем. Обычно такие собрания проводились вовсе без повода, Норио просто говорил о чём-то, а народ внимал каждому его слову, однако после исчезновения Атума-Ра никто не мог вспомнить, что говорил их фараон. Это удивляло очень немногих — тех, кто имел силы не поддаваться гипнозу. И на этих людей мы возлагали большие надежды.

На следующую встречу Норио с народом Ратосфен взял только Сешепа и Траэс, а в ответ на возмущённые возгласы истосковавшегося по своей жене Иути лишь покачал головой и переместился в Храм Книги.

Взбешённый Иути набросился на нас с упрёками.

—Почему вы не можете сказать ему?! Он же видит, как я страдаю…

—Конечно, но мы с Траэс уже убедились, что разлука иногда бывает полезной, — совершенно спокойно ответил ему Мартин.

—Я тоже знаю об этом не понаслышке, — вздохнул Тутмос и посмотрел на меня.

—Почему он ничего не предпринимает?! — потерянно спросил старейшина.

—Иути, ты не видишь себя сейчас! — с тревогой сказал Максим.

—О чём ты говоришь?!

—Ты молодой мужчина, а мне кажется, что Мудрейший выглядит лучше тебя! Что подумает твоя жена, когда увидит тебя в таком виде?!

Возмущение Иути мгновенно улетучилось.

—Так что же мне делать? — покорно спросил он.

—Жить! — строго сказал Рафет. — Жить назло Атуму-Ра. То есть так, чтобы он понял: его время и его власть уходят! Только так ты сможешь вернуть свою жену!

—Ты же не спишь по ночам! Ты тоскуешь по ней, я понимаю тебя, но так нельзя! Ты должен помогать ей, должен поддерживать её, а не тревожить лишний раз! — воскликнул Тутмос.

—О боги! Я даже не задумывался об этом!!! — виновато проговорил Иути. — Ты думаешь, она чувствует моё настроение?

—Конечно, чувствует! Если не…

—Если что? — насторожился он.

—Если она ещё не полностью находится во власти Атума-Ра.

Очередное напоминание о фараоне на этот раз не смогло выбить Иути из колеи. Он только улыбнулся Тутмосу. Это очень обрадовало нас.

Вскоре вернулся Ратосфен. Перстень Осириса на моей руке запылал, указывая ему путь, и вот мы увидели торжествующего Мудрейшего.

—Это была удачная для нас встреча с Первым Фараоном! — не теряя ни секунды, сказал он. — И очень хорошо, что мы не взяли Иути! Мы видели его жену!

Старейшина с надеждой посмотрел на нашего Учителя.

—Более того, мы поговорили с теми, кто ещё находит в себе силы справляться с Норио. И мы говорили с твоей женой, Иути! — спокойно добавил Ратосфен.

Иути не выдержал.

—Вы знали, что увидите её! — вскричал он.

—Нет, но я допускал это.

—И вы не взяли меня?!

—Не взяли. И именно поэтому у нас сегодня всё получилось. Ты бы не смог сделать вид, что она тебе безразлична, и этим поставил бы под угрозу наши жизни! Она помнит тебя, Иути, она тебя любит и ждёт того момента, когда мы заберём её из Храма Книги, — глаза Мудрейшего светились радостью.

Сешеп обнял растерявшегося от хороших новостей Иути. Он не мог найти слов, но внутреннее ликование позволили его Ка взлететь и увлечь за собой старейшину. Мы не могли этого не почувствовать.

—Простите, что я разозлился на Вас, Мудрейший! — извинился Иути. — Теперь я понимаю, что вы правы. Когда я увижу Аменет?

Мы переглянулись, услышав знакомое имя. Аменет – так звали жену Ремеса, первого в роду Тутмоса!

—Скоро вы будете вместе. Она очень сильная женщина. Тебе стоит многому у неё научиться.

—Да, теперь я понимаю, что это действительно так, — признался старейшина.

—Ты должен хорошенько выспаться, привести себя в порядок и довериться мне. Это единственное, что от тебя требуется на данный момент.

—Я понял, Мудрейший, — улыбнулся ему Иути. — Я так благодарен Вам!

—Благодарить будешь потом! — сказал Ратосфен, а я не могла удержать улыбку: когда-то эти же слова он говорил и мне!

Этой ночью Иути заснул рано и проснулся только ближе к вечеру. Максим наблюдал за ним, а потом проговорил:

—Смотри, Мудрейший вселил в него надежду, и уже это преобразило его! Он снова улыбается, он даже выглядит лучше! Выспался, умылся, побрился…

Я рассмеялась. Иути действительно безоговорочно поверил Ратосфену, но мне показалось, что Мудрейший не всё сказал нам. И оказалась права. Вечером, когда Иути куда-то ушёл, он собрал нас.

—Необходимо срочно придумать, как вытащить из лап Норио бедняжку Аменет.

—Неужели нам не удастся сделать это в следующий раз?

—Думаю, что нет. Она совершенно зависима от него. Надо обмануть Атума-Ра, усыпить его внимание.

—Как этого добиться?

—Пока не знаю. Норио чувствует её, он словно контролирует каждое движение Аменет. Когда я говорил с ней, несколько раз она морщилась, словно от боли. Но Иути не покидает её мыслей, и это должно стать хорошим толчком к тому, чтобы оторвать Ка Аменет от Первого Фараона. Мы должны переместить её сюда, а потом в то время, когда она и Иути были вместе. Но последнее мы сможем сделать только тогда, когда Атума-Ра оставит его Сила.

—Зачем нам надо вернуть их назад? — спросил удивлённый Рафет.

—Чтобы всё шло так, как должно было идти. Но уже без вторжения в их жизнь Норио.

В следующий раз Ратосфен взял с собой меня, Максима, Тутмоса, Рафета, Сешепа и Траэс. Я чувствовала на себе настойчивый взгляд Норио, но теперь не поднимала голову. Максим держал меня за руку, обнимал за плечи, и я справилась — благодаря моему мужу. Он старался не подавать вида, что волнуется, но посматривал по сторонам.

—Кого ты ищешь? — мысленно спросила я.

—Её, — ответил он.

Я поняла, что Максим говорит об Аменет.

—Увидишь — дай знать мне.

—Хорошо.

Наконец он тронул меня за плечо. Рядом стояла Аменет. Я сразу узнала жену Иути. Мне тут же стало понятно, почему Атум-Ра увёл её с собой: она действительно была очень похожа на Айну, с которой его навсегда разлучил Коридор Времени. Максим позвал Ратосфена, и он осторожно отвёл в сторону Аменет, которая не отводила взгляда от Норио.

—Иути, — медленно и негромко проговорил вслух Мудрейший. — Иути ждёт тебя.

—Кто такой Иути? — голос её чуть дрогнул.

—Это твой супруг. Идём с нами.

—Где он?

—Ты хочешь его увидеть?

—Да.

—Идём скорее.

—Не могу. Мне больно.

Я вздрогнула, услышав эти слова.

—Что у тебя болит, девочка? — Ратосфен говорил с ней очень ласково, как с ребёнком.

Она молча подняла обе руки к голове и сжала виски.

—Это он держит тебя?

Аменет кивнула.

—Мы освободим тебя. Иути снимет эту боль.

—А где он?

—Ещё далеко.

Слёзы показались у неё глазах.

—Атум-Ра боится потерять меня. Он говорит, что любит меня.

—Он говорит так потому, что тебя любит только Иути. Твой Ка во власти Атума-Ра. Но когда ты оставишь его, боль уйдёт, девочка моя. Ты слышишь меня?

Женщина снова кивнула.

—Вот что, Аменет. Ты должна пообещать мне стараться не смотреть ему в глаза, - строго сказал Мудрейший. — Попробуй посмотреть на меня. Сейчас ты просто посмотришь на меня.

Аменет почти выполнила приказ, но новый приступ боли заставил её вскрикнуть.

—Ничего, ничего, девочка. Ты обязательно справишься. Ты должна этому научиться. Иути ждёт тебя! — напомнил Ратосфен.

—Иути ждёт меня, — повторила она и попыталась улыбнуться.

Рафет сжал кулаки, и я с удивлением покосилась на него.

—Она полностью во власти пришельца!!! — яростно прошептал он.

—Это ненадолго, — спокойно сказал Мудрейший и снова обратился к Аменет: — Послушай, ты скоро будешь с Иути. Помни об этом, но не повторяй его имени. И о нас тоже не вспоминай. Это останется тайной для Атума-Ра. Сегодня я прощаюсь с тобой, но скоро мы увидимся снова. Всё будет хорошо, Аменет.

Она улыбнулась и отошла от нас. Мы покинули Храм Книги раньше, чем Норио закончил свою речь, и вернулись в дом Сешепа.

—Как она? — тут же набросился на Мудрейшего Иути. — Вы говорили с ней?!

—Говорили. Она помнит тебя и ждёт встречи.

—Когда мы увидимся?

—Как только это будет возможно.

—Когда же? Когда?

—Я сказал, — кратко ответил Ратосфен и отошёл от Иути.

Старейшина бросился было за ним, но Максим остановил его.

—Не мешай, — предупредил он. — Наберись терпения, чтобы Мудрейший не рассердился на тебя.

Удивительно, но Иути послушался его.

—По крайней мере, теперь я знаю, что она жива, — улыбнулся он.

Максим только кивнул Иути.

На следующий день мы помогали Сешепу и его небетпер собирать поспевший виноград, Рафету доверили заниматься детьми. Ратосфен извинился и ушёл на берег Нила. Я невольно стала волноваться за него, но Нао сказал мне, что он обдумывает предстоящее "похищение" Аменет. Мудрейший говорил с Силой, казалось, что он сомневается в успехе. Однако к вечеру в его глазах искрилось такое чувство любви ко всем нам, что мне и Траэс стало не по себе.

—Что случилось, Учитель? — ласково спросила она, когда мы, не сговариваясь, подошли к нему.

—Всё хорошо, — взглянув ей в глаза, ответил Ратосфен. — У нас получится.

—Сешеп поможет нам?

—Да, конечно. Его ярость несколько утихла, теперь он не сделает ошибку.

Мы улыбнулись друг другу и вернулись к Сешепу вместе с Мудрейшим.

Спустя три дня наш Учитель переместился в Храм Книги, в последнюю секунду захватив с собой Сешепа и Нао, и вскоре они вернулись вместе с Аменет. Красавица была немного встревожена, но улыбнулась нам и крепко обняла Иути. Всё это показалось нам неожиданно просто. Счастливый старейшина бросился в ноги Ратосфену, не скрывая радостных слёз.

—Не всё так хорошо, как кажется на первый взгляд, — сурово проговорил Мудрейший. — Норио чувствует её. Она полностью от него зависит.

—Но ведь рядом с ней я, и Аменет не может не знать этого! — возразил Иути.

—Я знаю, что ты рядом, — сказала женщина и вдруг вскрикнула от боли.

—Необходимо срочно отправить вас в то время, когда не было Атума-Ра, — решил Ратосфен. — Как только вы окажетесь там, она будет вне его досягаемости. Это жизненно необходимо для вас! Пойми, Иути, у тебя есть уникальная возможность начать всё заново! У тебя есть возможность увидеть и исправить свои ошибки! Благодари Великого Осириса за этот шанс!

—Я никогда не смогу забыть Вас, Мудрейший! Когда мы сможем вернуться домой?!

—Через несколько минут.

—Скорее, прошу Вас, скорее! Атум-Ра зовёт меня! — вскричала Аменет. — Я чувствую его!..

—Да, ты чувствуешь меня! — вдруг услышали мы ледяной голос рассвирепевшего Норио, который совершенно непостижимым образом оказался в саду Сешепа! — Ты никуда не уйдёшь от меня! Ты моя навсегда!

—Нет, — неестественно спокойно ответил ему Ратосфен. — Ты уже не сможешь помешать ей. Ты не любишь и никогда не любил Аменет.

—Это Айна! — вскричал Норио. — Это Айна!

—Нет, — решительно сказал Иути. — Она только моя. Ты попытался украсть её у меня, но эта попытка не увенчалась успехом. А сейчас ты отпустишь Аменет и никогда не будешь мешать нам!

—Я не могу сделать этого! Айна, скажи мне, с кем ты хочешь быть — со мной или с ним?!

—Я хочу быть с Иути, — медленно поднимая голову, преодолевая боль, проговорила она.

—Если ты любишь её, то отпустишь Аменет.

Норио как-то сник, съёжился, от былого величия не осталось и следа. Он напомнил мне Хатшепсут в момент её свержения. И с этого момента все поняли, что время Атума-Ра подходит к концу.

—Хорошо, — дрогнувшим голосом промолвил он. — Хорошо. Я отпускаю тебя, Айна... Благодарю тебя за мечту...

С этими словами он улыбнулся ей и ушёл. Аменет некоторое время стояла неподвижно, потом тихо заплакала.

—Всё хорошо, — Иути крепко обнял её.

—Атум-Ра отпустил тебя, девочка. Молодцы. Вы справились с ним, — мягко сказал Мудрейший.

—Нам надо торопиться, — заметил Иути. — Вдруг это фальшь?

—Не думаю. Он не понимает, что с ним. Возьмите меня за руки!

Все попрощались с Иути и Аменет. Они поблагодарили нас за поддержку и за то Чудо, которое осуществил Ратосфен. Мы помогли им вернуться домой, представив то время, когда в их жизни ещё не было Первого Фараона. Учитель возвратился к нам очень скоро.

—Теперь у них всё будет хорошо, — улыбнулся он.

—Почему Норио отпустил Аменет? — спросила Мудрейшего Нейла.

—Он настолько любил Айну, что воплотил её образ в Аменет. Они очень похожи. И это сыграло свою роль.

Рафет задумчиво посмотрел на Ратосфена и вдруг улыбнулся, вспомнив Хатшепсут. Он очень изменился с того момента, как мы вышли из Пирамиды. Рафет перестал нас раздражать. Он старался не огорчать Мудрейшего и нас, только Траэс оставалась настороженной в его присутствии.

***

Однажды утром Ратосфен собрал нас всех в саду и сказал:

—Настаёт решающий день, когда Атум-Ра будет лишён Силы. Это произойдёт сегодня.

Сешеп вздрогнул и внимательно посмотрел на Мудрейшего.

—Что же ты? — спросил его Ратосфен. — Ты так ненавидел Первого Фараона! Что же теперь останавливает тебя?

—Меня уже ничто не сможет остановить, — улыбнувшись, проговорил Сешеп. — Я справлюсь.

—Мы все будем рядом — все, Сешеп, — Мудрейший сжал плечо нашего друга. — Ты всё сделаешь правильно. Но как только Сила оставит Норио, мы должны вернуться в наш мир.

Неожиданные слова вызвали у нас смешанные чувства. С одной стороны, очень хотелось снова увидеть привычный мир фараона Тутмоса IV, с другой — это означало близкую разлуку с друзьями и... возвращение домой, в Петербург!

Там, дома, были родители, друзья, работа, Питер, который всё чаще снился мне в последнее время...

—Признаться, мне не очень хочется возвращаться, — грустно улыбнулся Максим.

—До нашего возвращения ещё далеко, — заметил Ратосфен. — Ты представить себе не можешь, как я не хочу вас отпускать... Нам пора. Сешеп, ты готов?

—Да, — отозвался он.

Тиа очень волновалась и просила взять её с собой, но Мудрейший не разрешил.

—Всё будет хорошо, Тиа, — заверил он.

Мы переместились в Храм Книги за несколько минут до появления Норио. Ратосфен успел поговорить с людьми, которые сразу окружили его. Их было не более ста пятидесяти человек. Мы чувствовали благодарность и уважение к нашему Учителю.

—Конечно, мы все поможем вам, — сказал один из них, когда Мудрейший закончил говорить.

—Прекрасно.

Наконец разговоры в толпе стихли. Атум-Ра, появившийся, как всегда, неожиданно, молча оглядывал людей. Тишина постепенно становилась давящей. Я заметила, что в нём уже нет прежней самоуверенности в собственных силах. И ещё — Сила постепенно уходила от него, та Сила, которая вошла в Норио на "ШУ". Он не понимал, что с ним происходит. Сила отказывалась повиноваться ему — потому что люди перестали обращать на него внимание. Они просто игнорировали своего фараона, думая о семьях, об урожае, обо всём — кроме Атума-Ра...

Конечно, этих смельчаков было немного, и они действовали так по просьбе Ратосфена.

Норио был потрясён и растерян. Он по-прежнему не говорил ни слова. И чем дольше фараон сохранял молчание, тем больше людей постепенно приходило в себя. Они оглядывались по сторонам, а потом, подчиняясь мысленному приказу Мудрейшего, присоединялись к тем, чьё Сознание уже было свободно.

Но вот Атум-Ра не выдержал этого. Отчаянный крик разбился о стену неприязни стоящих перед ним людей.

—Айна! Ты погубила меня! За что?! Прости!.. Айна!..

Мы прекрасно знали, что он имеет в виду Аменет.

—Это не она погубила тебя, Норио! — не повышая голоса, сказал Сешеп.

Атум-Ра так и впился глазами в того, кто так явно осмелился противостоять ему, великому фараону! От немедленной расправы его удерживало только одно...

—Откуда ты знаешь моё имя?!

—Я знаю о тебе всё.

—Этого не может быть!

—Почему?

—Потому что тебе недоступно это Знание! Ты простой человек, крестьянин, ты копаешься в чёрной земле Та-Кем, выращиваешь овощи и приносишь их в жертву своим богам!

—Значит, ты не наш бог? — тут же спросили его несколько человек.

Норио чуть не зарычал от ярости, когда понял, что проговорился и выдал собственную тайну.

—Нет, нет, я не то хотел сказать!

—Неужели? — спокойно усмехнулся Сешеп.

Атум-Ра взял себя в руки и попытался говорить прежним, презрительно-ледяным тоном:

—Что ты можешь знать о своём фараоне? Я отец твой, который кормит тебя. Я...

—Ты тот, кто украл у каждого человека самое драгоценное — его сознание. Ты превратил всех этих людей в марионеток, подвластных тебе одному!.. — перебил его Сешеп. — Ты совершенно не заботишься об их благополучии!

На ладони разъярённого Норио появился небольшой золотистый шар.

—Ты зря стараешься испугать меня, — усмехнулся Сешеп. — Сила больше не слышит тебя.

При этих словах шар померк и растаял. Атум-Ра растерянно смотрел на свои руки, потом перевёл взгляд на нашего друга. Между тем всё больше людей стали приходить в себя, и негодование толпы начало расти. Ропот становился всё отчётливее.

—Вы перестали доверять мне, вашему фараону?! — громко спросил он.

—Они никогда не доверяли тебе, ты заставлял их подчиняться тебе, ты... Ты сделал много зла этим людям, и они не простят тебя. Твоё время уходит! Твоя Сила больше не с тобой!

Атум-Ра неожиданно словно обмяк, а вокруг него закружился, подтверждая слова Сешепа, разноцветный смерч, уходя всё выше и выше в небо. Норио закричал, и в его испуге было всё то, о чём и говорил нам Мудрейший.

—Раньше я ненавидел тебя, — задумчиво проговорил Сешеп. — Теперь же я чувствую лишь презрение. Я ненавидел тебя, потому что ты лишил мою жену возможности говорить. Ты украл её имя, украл имена моих детей, ты хотел, чтобы даже моё имя забылось в вечности. Но я — человек. Все мы, те, кто подчинился твоей воле, мы — люди своей Земли, своей планеты, а ты — чужой. Ты вмешался в святое, вмешался в нашу жизнь. И мы не сможем простить тебе этого жёстокого вмешательства.

—Но я же построил деревню, где вы живёте!.. — попытался оправдаться Норио. — Я дал вам возможность...

—Его построили те, кто находился под твоим влиянием! — прервал фараона Сешеп. — И теперь мы требуем от тебя, чтобы ты покинул Та-Кем!

Норио словно потерял дар речи. Он молча смотрел на Сешепа, буквально пожирая его глазами.

—Хорошо... Я покину Та-Кем. Но... Знаете ли вы, что Храм Книги содержит в себе сокровище?!.

Толпа снова зашумела. Мнения разделились. Одни утверждали, что всё золото фараона находится в Храме Книги, другие говорили, что это всё выдумки.

—Этот Храм неприкосновенен с сегодняшнего дня. Даже если город сравняется с землёй, он будет стоять вечно. Пусть он напоминает о могуществе Знания и Силы! — вдруг провозгласил Атум-Ра, а потом быстро ушёл, окинув безразличным взглядом толпу.

Однако через несколько минут Норио вернулся, и те, кто не успел покинуть Храм Книги, услышали его последние слова:

—Я не виню вас, я виноват сам. Уезжайте отсюда, этот город исчезнет, и мир забудет о нем. Храм Книги таит в себе такие сокровища, о которых вы даже не предполагаете! Однако не теряйте время на то, чтобы найти их. Уезжайте!

После этого он снял корону фараона, бросил её на землю и ушёл в прохладную тишину Храма Книги.

Напряжение несколько спало. Мы подошли к Сешепу, который был потрясён — не столько тем, что у него получилось всё, о чём говорил ему Ратосфен, сколько тем, что он действительно был спокоен!!!

—Ты прекрасно справился сам, тебе даже не понадобилась наша помощь! — Мудрейший не скрывал радости и гордости.

Мы были удивлены и взволнованы не меньше Сешепа. Он благодарил нас, а народ благодарил его. Постепенно все пришли в себя. Люди впервые вздохнули свободнее за то время, как Норио провозгласил себя Первым Фараоном.

—Постойте! — вдруг воскликнул Сешеп. — Ведь Та-Кем осталась без правителя! Кто станет теперь управлять страной? Кто возьмётся восстановить то, что разрушил Атум-Ра?!

Мы переглянулись, а Ратосфен только улыбнулся вмиг растерявшемуся Сешепу и ничего не ответил.

—Пусть страной правит тот, кто освободил нас от гнёта Атума-Ра! Тот, кто знает, что необходимо всем нам! — раздались голоса в толпе.

Сешеп посмотрел в глаза Мудрейшему, и то, что он увидел в них, заставило его почти задохнуться от волнения.

—Почему Вы так на меня смотрите?!

—Ты знаешь, почему! Именно тебе предстоит стать новым фараоном, Сешеп! — спокойно сказал Ратосфен.

—Я?! Но как же так!.. Ведь я не... Я же простой крестьянин, который умеет держать в руках только мотыгу!..

В этот момент Перстень Осириса, который по-прежнему находился на моей руке, и Кольцо Изиды на пальце Траэс вспыхнули так ослепительно ярко, что на них стало больно смотреть. Наше возвращение было совсем близко!!!

—Ты станешь новым фараоном Та-Кем. Ты сменишь имя и встанешь на колесницу Ра, и голову твою увенчает корона с уреем. Сила будет сопровождать на этом Пути тебя и весь род твой... — строго и очень торжественно проговорил Мудрейший.

—Сила?! Меня?! — от изумления Сешеп не мог найти слов.

Над площадью стал сгущаться туман.

—Готовьтесь к перемещению! — мысленно сказал нам Ратосфен, а потом ответил нашему другу:

—Когда войдёшь в Зал Знания, посмотри вверх и ничему не удивляйся. В тот момент произойдёт твоя истинная коронация. Сейчас Тиа и дети ждут тебя. Возвращайся домой, а завтра приходи сюда. Будь счастлив, мой фараон! Да будет счастлива семья твоя и род твой! Прощай, Сешеп!

С этими словами Мудрейший первым вошёл в Коридор Времени. Мы подошли к нему и взялись за руки.

—Учитель! — вдруг окликнул его Рафет.

Ратосфен обернулся, в упор посмотрев на проводника.

—Учитель, — хрипло повторил он. — Прошу Вас, позвольте мне остаться в этом мире!

—Ты действительно хочешь этого? — спросила Траэс.

—Да! Я очень хочу знать, что было дальше. Позвольте мне остаться здесь, ведь я почти бессмертен в этом мире! Со мной ничего не случится. Я хочу дожить до правления Хатшепсут и исправить те ошибки, которые осознал благодаря Вам, Мудрейший!

—А как же Мерхетеп? — тихо проговорил Тутмос. — Ведь ты попал сюда из-за него!

—Мерхетеп будет тебе хорошим сыном, фараон! — слегка замешкавшись, отозвался Рафет.

—Почему ты так говоришь?

—Береги его, фараон. Он — твой наследник. Единственный сын. Царевич. Научи его всему, что знаешь сам.

—Ты не волен принимать такие решения! — вскричал Тутмос. Потом он на мгновение умолк и продолжил спокойнее: — Но я благодарен тебе за то, что ты открыл мне многое, о чём я не знал. Да, Мерхетеп пока далёк от меня, однако я рад, что у меня есть сын... Я не оставлю его, не беспокойся. Прощай, Рафет...

—Тутмос! — окликнул фараона Мудрейший.

Фараон посмотрел в глаза Рафету и, прочитав в них немую благодарность, сделал три шага в Коридор Времени. Люди на площади замерли, наблюдая за нами. Я почувствовала, что наше возвращение неумолимо приближается. В последнюю секунду Максим схватил Тутмоса за руку и втащил его в уже закрывающийся Коридор Времени. Мартин сжал плечо фараона. Я снова физически почувствовала, как сжимается Время. Сознание стало угасать, и я нырнула в звёздную тишину, несколько раз перевернувшись через голову...

 

Заключение

Мы с Максимом пришли в себя только в Петербурге, у себя дома. За окном поднимался рассвет. Я бросила взгляд на небо и очень удивилась, увидев след реактивного самолёта. Потом огляделась по сторонам — и вдруг рассмеялась. Максим открыл глаза и потянулся.

—Мне приснился такой интересный сон! — прошептал он.

—Мне тоже. Я снова была с моими друзьями. Мудрейший, Траэс, Тутмос, Мартин... О, как это было здорово!

Максим приподнялся на локте.

—А ещё там был ты, — добавила я.

—Мы купались в море, были в Великой Пирамиде, говорили с пришельцем, который...

Я в изумлении смотрела на него, Максим — на меня.

—Это был не сон! — воскликнули мы хором...

—Почему мы так незаметно вернулись? — спросил потрясённый Максим. — Я ещё так много хотел узнать у Мудрейшего!

Я улыбнулась его недоумению, пошла на кухню, достала кофемолку, включила чайник.

—Ириш, ты, может, не поверишь, но у меня одно в голове не укладывается! — Максим остановился в дверях.

—Что именно? — поинтересовалась я.

—Как мы там без всего этого обходились?!

Я не удержалась от смеха. Мы оба вздрогнули, когда услышали телефонный звонок. Звонила мама.

—Привет! Как дела?

—Отлично, мам! Только что вернулись из Египта.

Мама невозмутимо спросила:

—Как Траэс?

Я снова рассмеялась.

—Всё прекрасно. Воспитывает двоих детей.

—Понятно. Ладно, просыпайтесь скорее. Потом созвонимся.

—Хорошо, мама.

Она положила трубку.

—Я хочу в Египет!!! — заявил Максим. — Поехали в горящий тур!

Я смотрела на него с изумлением.

—А ведь в Египте я и не была никогда! В современном Египте...

Через неделю мы взяли билеты и улетели в Каир. Было начало лета, и все говорили, что слишком жарко не будет. Но нам в это не верилось. В самолёте мы разговаривали с Максимом, обсуждали наше необыкновенное путешествие, и вот под крылом показалось плато Гизы.

Три огромных пирамиды стояли на ветру, неприкосновенные и гордые, Сфинкс с высоты казался домашним котёнком. Мы не могли оторваться от иллюминатора, разом вспомнив всё то, что узнали от Ахайи. Бурая лента Нила сверкала под солнцем.

Самолёт приземлился в аэропорту Каира, и в отеле я с немалым огорчением убедилась, что город подступает почти вплотную к этим неземным сооружениям. Белоснежная облицовка осталась лишь на вершине одной из пирамид. Когда стемнело и на небе высыпали огромные яркие звёзды, мы вышли на балкон и сразу же увидели созвездие Ориона.

—Смотри, это Йорм! — прошептал мне на ухо Максим.

—Вторая звезда в Поясе Ориона! Это невероятно! Я помню каждое слово, что говорил нам Ахайя!

—Напиши об этом! — спокойно сказал муж.

Сорвавшаяся с неба звезда выразила моё молчаливое согласие...