История, которая мне вдруг вспомнилась, произошла очень давно. Скорее, всплыла, а не вспомнилась. Конец семидесятых годов, я молодая акушерка в районной больнице, имею дочь двух лет отроду, мужа-хирурга и дом с печкой. Весёлое время, а главное — молодое. Работали день по графику и ночью — неотложка, то есть круглосуточно. Даже не знаю как, но научились с мужем просыпаться только на свои телефонные звонки. Если звонили из хирургии — просыпался он, а я не слышала звонка. Если же звонили из родильного отделения — просыпалась я, а он не слышал. И это удивительно!

Бедное наше дитё! Однажды я не выходила из родильного пятеро суток (днём работа, на ночь роды), муж уехал на учёбу, так дочка моя «гуляла» по нашим медсёстрам. По утрам мне докладывали, у кого она была, брали ключ от дома, топили печку, переодевали дочку, всё мимо меня.

Так я не об этом. Выжила я благодаря нашим нянечкам. Они были нашими помощниками в прямом смысле этого слова. Мы были молодые. Звали нас Верочками, Валечками, Наташеньками. А мы их звали тетя Фрося, тётя Дуся, тетя Тася.

—Иди поешь, я покараулю. Иди приляг, я посторожу!

И разбудят, когда мамочку уже в родзал вести надо. Конечно, когда процесс нормальный. Профессора! Нам было немного за двадцать, им к пятидесяти, а то и за... Речь пойдет об одной из них, моей дорогой нянечке.

Звали её тётя Тася, и было у неё то ли 10, то ли 11 детей. Две двойни, одна тройня, остальные по одному. Надо сказать, была она довольно странная для такого количества детей. Всегда ухоженная, без морщин, всегда с причёской. Не толстая, а такая сбитая, крепкая. Грудь как у молодой, я в бане видела. Няньки шушукались у неё за спиной. Себя любит. Не бежала, сломя голову, домой к детям, а шла в… столовую. Ела, что хотелось самой. Как можно? А дети? Мы же с работы домой несёмся скорее. А тут в буквальном смысле попрание всех принятых норм.

Но нашу тетю Тасю это нисколько не беспокоило, она жила своим ритмом и своими нормами.

Однажды она пришла на работу с тортом. Помните, такие килограммовые в коробочке? Зашла по дороге на работу в магазин, а тогда наши магазины тортиками, надо сказать, особо не баловали.

Торт как торт. Положила в холодильник. Смена 12 часов, так она его за смену и «уговорила». Достанет, так аккуратненько отрежет кусок и ложечкой съест, с нескрываемым причём удовольствием. Нам, молодым мамочкам, смотреть на это было невмоготу. Как, ну как такое может быть? Мы же жили так, что всё лучшее детям — в буквальном смысле! Угостят, а мы несём домой, детям. Непонятно…даже дико.

Мы все в шоке... Одна из нас не выдержала.

—Тётя Тася, а дети твои торт не хотят? Ты бы его лучше детям отнесла.

Она аккуратненько доела тортик и говорит:

—Ничего-то вы, девки, не понимаете. Ну разделю я им этот торт, их вон сколько, никакой радости, только баловство одно. У них есть ведро борща, да каша с мясом, хлеб, молоко, и есть они смогут столько, сколько хочется. Им расти нужно, а мне… а мне тортик в радость. Приду домой счастливая. А будет счастлива МАТЬ, будут счастливы и её дети.

Только сейчас я понимаю всю мудрость тёти Таси. Ведь это был её мир, её пространство, её одиночество, время с самой собой. И у неё не было конфликта с собой, поэтому она была всегда спокойна.

Как хорошо, мама домой с работы приходит спокойная, сытая, довольная жизнью. Счастливая! И входит на свой капитанский мостик, где команда — её дети, 11 человек! Их же организовать нужно, всем занятия найти и оценить проделанную работу.

А эти два часа — её и только её. Радость тёти Таси — это дорога с работы домой. Кстати, не близкая — километра три в один конец...