Осень взяла отпуск на целый год и уехала в дальние края. Она хотела раскрасить деревья других стран своими яркими красками. А своей заместительницей Осень оставила Зиму. Зима была серьёзная работница, работала прилежно и почти никогда ни в чём не ошибалась.

Зима хорошенько запаслась Белым Снегом и теперь заботливо одевала им всех, чтобы Мороз, если он вздумает сюда заглянуть, не смог бы никого поморозить. Пусть просто любуется их красивыми нарядами. И она подарила пушистые белые шарфы деревьям, кокетливые шапочки с помпонами кустам, а всех малышей — травинки, цветы, мелкие кустики с головой закутала в пышные и легкие пледы и одеяла. Теперь ни Мороз, ни сердитый Северный Ветер были им не страшны! Им было тепло, они безмятежно спали и видели во сне Луну и Звёздочки.

Веточки тоже были малыши — немногим выше Одуванчиков, они тоже мирно спали под пушистым снежным пледом, закутавшись в него с головой. Их даже не было видно на опустевшей лужайке.

Дни шли дальше все тем же ровным шагом.

В одно прекрасное солнечное утро Зима встала со своего рабочего места, потянулась, зевнула, огляделась кругом и сказала:

— Ох, кажется, я заработалась!.. Чтобы не уставать, в работе надо делать перерывы!

И стала собираться в отпуск.

Она подняла трубку красивого белого телефона на своём рабочем столе (мобильным телефоном она принципиально не пользовалась: знала — вреден он для здоровья), и набрала номер. Ей ответил звонкий, весёлый голос, чуточку похожий на журчание воды.

— Здравствуй, Весна, — сказала Зима. — Наш Заведующий Природой подписал мне заявление на отпуск. Настала пора отправиться мне в Южное полушарие и отдохнуть там. Не хочешь ли ты поработать здесь вместо меня? Мне кажется, у тебя получится!

— Конечно, сестрица, — звонко воскликнула Весна. — Отдыхай, а я примусь за дело с новыми силами и поработаю с удовольствием!

На том они и порешили, и весть об этом разнеслась по всему Городу. Пролетела Весть и над лужайкой.

— Слушайте все! — громко и радостно кричала она. — Весна идёт!

Вскоре появилась и сама Весна. На её румяном лице сияла добрая улыбка. На Весне было красивое платье, с рисунком из жёлтых цветочков по нежно-зелёному полю. А на голове у неё красовалась кокетливая шапочка из стебельков травы, с приколотым букетиком голубых незабудок.

Весна проворно собрала все белые одежды и покровы с деревьев, кустов, склонов — и с лужайки, конечно, тоже. Она сложила их и отдала Зиме. Зима ещё не уехала в отпуск; она приняла от Весны своё имущество и спрятала его в белый глубокий сундук.

Весна легким шагом вбежала на лужайку и воскликнула:

— Просыпайтесь все, откройте глазки, вставайте! Утро года наступило!

Берёза и Липы широко открыли глаза и спросонья моргали густыми ресницами. Было ещё прохладно, поэтому они закутались в лёгкие прозрачные светло-зелёные накидки. Они были модницы, в особенности Берёза, и она украсила свои изящные ушки золотистыми сережками.

Одуванчики надели костюмчики — тоже зелёные, а головы прикрыли одинаковыми жёлтыми шапочками, которые им очень шли. И стало видно, что все они родные братья.

Птица-Воробей был озабочен строительством уютного дома для своих будущих деток, поэтому он пролетел над лужайкой, не заходя ни к кому в гости, покачал всем крылышками — знаете, как делают самолеты в знак приветствия? — и громко, чтобы все слышали, чирикнул:

— Доброе чудесное утро! Всем удачи — чик-чирик!

Сонный Цикорий никак не мог открыть глаза, ему до сих пор хотелось спать. Он чуть-чуть приоткрыл веки и тут же крепко зажмурился.

— Слишком рано ещё, — заявил он, — и поэтому ни с кем не поздоровался.

А Веточки проснулись легко. Они чувствовали себя свежими и отдохнувшими. Веточки потянулись, огляделись и увидели, что все тут и все здоровы. Личики их были румяными, глазки блестели; им приятно было смотреть друг на друга и на всех жителей лужайки. Они стали глубоко дышать свежим воздухом и делать дыхательные упражнения, чтобы расправить свои маленькие легкие. А самая большая Веточка сказала остальным:

— Давайте сделаем растяжки! Это полезно для здоровья и поможет нам расти!

Все Веточки стали усердно заниматься растяжками и сразу потянулись вверх. От радости они тоненько смеялись и кивали всем верхушками. Одуванчики, глядя на них, тоже стали глубоко дышать и делать растяжки, и они ведь хотели укрепить своё здоровье и, может быть, тоже подрасти.

На лужайке царило хорошее настроение.

Тёплым весенним полднем на лужайке появилась Нинита. В честь прихода Весны на её рюкзачке был привязан зеленый бантик. Но дорожки ещё не просохли, поэтому вместо тапочек она была обута в малиновые непромокаемые сапожки.

Увидев её, Одуванчики наперебой закричали:

— Нинита, Весна пришла-а!

— Да, — улыбнулась девочка, — будет тепло, светло, и мы все дружно начнём расти!

Она пригляделась к Одуванчикам.

— Какие у вас красивые, яркие шапочки! Они вам очень к лицу!

И Одуванчики от восторга захлопали в зелёные ладошки.

Нинита обернулась к Веточкам.

— Здравствуйте, мои Деточки! Как вы поживали зимой?

— Здравствуй! Здравствуй! — Веточки заулыбались. — Зимой мы крепко спали и замечательно выспались! В нас бурлит весенняя живая Энергия!

— Замечательно! — обрадовалась Нинита.

— А ты зимой тоже спала под пушистым белым одеялом? — спросили Веточки.

— Нет, зимой я не сплю, как вы, а бегаю по этому пушистому белому одеялу на лыжах. Это очень весело и полезно!

Веточки замерли от удивления, не обращая внимания на тёплый Южный Ветер, который шаловливо дул на них — хотел с ними поиграть.

Нинита наклонилась к Веточкам.

— Дайте-ка я на вас взгляну...

Она осмотрела Веточки и удовлетворенно сказала:

— Вы хорошо выглядите, я рада, что вы здоровы!

Потом она повернулась к Цикорию.

— Здравствуйте, дядюшка Цикорий! Как вы провели зиму?

Цикорий наконец-то приоткрыл один глаз.

— Как провёл? Я спал! Тот, кто умён, всегда...

Раздалось оглушительное «Кар-р-р!!!», и пролетавшая мимо толстая Ворона уронила ветку, которую она несла в клюве, прямо на макушку Цикорию.

— А-а-а!!! Какая невоспитанность! Какое неуважение к знаменитостям!! Безобразие! — завопил Цикорий. — Не правда ли, почтенный Дом?!

Дом тяжело вздохнул, невнятно произнёс что-то глубоким басом и вдруг распахнул окно прямо напротив лужайки, высоко над землей. В окне мелькнуло что-то оранжевое, и оттуда на лужайку слетел бумажный самолетик.

Все замерли от удивления. Окно закрылось, и мелькнувшее оранжевое пятно исчезло. Нинита подняла самолётик, повертела его в руках, потом подбросила вверх, и самолётик, увлекаемый воздушным потоком, стал подниматься всё выше, выше и пропал в синеве неба.

— Кажется, всё в порядке, — сказала Нинита. — Я опять пойду готовить уроки. Скоро каникулы, и я хочу хорошо закончить учебный год. В этом году я узнала так много нового и интересного! Потом всё вам расскажу. Не скучайте, Веточки! Сейчас у Природы много Живой Водички, она будет поить вас из Тучек. А потом Водичку буду приносить вам я.

Она села на велосипед; замелькали малиновые сапожки и вскоре пропали из виду.

Дни шли, шли и привели с собой весёлый месяц Май. Становилось всё теплее, и Липы с Берёзой вынули пышные зелёные веера. Они стали обмахиваться ими, и всюду повеяло свежестью.

Над лужайкой летали бабочки и пчёлы. Они овевали крылышками Одуванчики, чтобы те не перегревались на солнце. Но Одуванчикам всё равно было жарко. Они стали снимать свои жёлтые шапочки и закрываться от солнца новенькими белыми зонтиками. Прилетел весёлый Южный Ветер, и Одуванчики дали ему немножко своих зонтиков, чтобы Ветер отнеёс их Веточкам. Одуванчики думали, что Веточкам тоже жарко.

— Спасибо, Одуванчики, — Веточки были растроганы. — Но нам совсем не жарко, нам хорошо! Мы пьём Живую Водичку Природы и на солнышке растём быстрее.

В выходной день приехала Нинита. Она снова была в красных тапочках и весело улыбалась.

— У меня каникулы! — воскликнула она.

— Ура! — закричали Одуванчики, и целое облако белых зонтиков взлетело в небо.

— Молодец, чик-чирик! — и птица-Воробей, освободившийся от домашних забот, слетел прямо на голубой глаз Цикория.

— Что вы себе позволяете?! — возмутился Цикорий, замахал руками-стеблями и стряхнул смутившегося Воробья. Он очень рассердился, потому что как раз широко открыл свои круглые голубые глаза, надеясь, что в них упадут росинки из Живой Водички Природы, и он станет лучше видеть, а Воробей засыпал их пылью.

Вдруг кто-то тоненько хихикнул. Все оглянулись — хихикали Веточки. В них проснулось чувство юмора, но они не хотели быть невежливыми и смеяться громко.

Нинита тоже слышала, как хихикнули Веточки. Она улыбнулась и порадовалась, что Веточки научились смеяться. Она достала из рюкзачка синюю бутылочку с Живой Водичкой, подошла к Веточкам, чтобы напоить их, и вдруг замерла в удивлении.

— Ой, что это у вас такое?.. — прошептала она слегка испуганно.

Веточки были покрыты какими-то маленькими красными шишечками.

— Как вы себя чувствуете? Нет ли у вас температуры?

Но Веточки были прохладными и здоровыми на вид.

— Мы чувствуем себя хорошо, и у нас ничего не болит! — успокоили Веточки Ниниту.

— Я догадываюсь, что это у них, — прошумела Берёза. Она прожила много лет, и у неё был богатый жизненный опыт. — Это похоже на почки. Почки бывают у меня, у Лип и даже у почтенного Цикория. А потом из почек появляются...

— Листики! Листики! — закричали в восторге Одуванчики.

— Это у вас листики. А у меня почки превращаются в цветы — в мои небесно-голубые глаза, равных которым нет на свете! — вмешался Цикорий.

— Почки... Потом листики... Значит, мы деревья?.. — замирая от волнения, прошептали Веточки.

— Да... похоже, так... — Нинита задумалась. — Я буду приезжать к вам каждый день и наблюдать, как вы растёте и развиваетесь. А потом напишу историю вашей жизни... для потомков, — она улыбнулась, — может быть, даже в стихах... если получится.

Веточки ещё больше порозовели от такого внимания к себе. Они почувствовали себя почти взрослыми и красавицами.

— А чтобы потомки могли не только читать про вас, но и видеть, я буду вас иногда фотографировать, — пообещала Нинита.

Тут уж на лужайке удивились все, только Цикорий опять пожал плечами и буркнул:

— Фотографировать эти хилые прутики?.. Не стоят того! Лучше бы меня... для потомков!

Но все были оживлены, переговаривались между собой и не обратили на него внимания.

Снова из рюкзачка появился фотоаппарат; Нинита проверила настройки и навела объектив на Веточки. Они прихорашивались, помня, что на них будут смотреть потомки.

Все предвкушали фотосъёмку... Прилетевший птица-Воробей от нетерпения перескакивал на Берёзе с одной ветки на другую, а его глазки-бусинки так и сверкали.

Никто не смотрел по сторонам, что там делается за лужайкой, и не видел, что Дом снова открыл окно у себя наверху, и в окне опять появилось что-то оранжевое.

Это был мальчик в оранжевой футболке и с волосами такого же цвета. Оранжевые вихры торчали во все стороны, а на круглом, румяном лице, как и полагается всякому рыжему мальчишке, красовалось созвездие из веснушек. В руке у него был новенький бумажный самолетик.

Мальчишка придвинулся к окну и стал смотреть вниз, на лужайку. Ему вообще нравилось смотреть на всё сверху: он казался себе великаном. Увидев птицу-Воробья, прыгавшего с ветки на ветку, он встрепенулся и сказал:

— О! Воробей!»

Потом мальчишка вытащил из кармана рогатку и только прицелился в Воробья, как вдруг кто-то толкнул его руку — будто легонько ударил снизу. От неожиданности рука мальчишки дёрнулась вверх, и рогатка больно стукнула его по голове.

Раздался еле слышный Голос — как будто далёкое эхо:

— Брось. Птица живая, как и ты сам. Не делай зла ей и никому другому.

Рогатка выпала из руки мальчишки, а сам он завертел головой, стараясь понять, откуда Голос.

— Кто здесь?..

В комнате никого не было.

— Кто это сказал?.. — прошептал он испуганно.

— Это Я, твой Ан-ан-ан-н-н… — замирая, пронеслось по комнате, и всё стихло.

Мальчик перевёл дух, успокоился и снова придвинулся к окну.

Его звали Сева. Он был фантазёр и шалун, с живым воображением и многими способностями. Но больше всего он любил кататься на роликах. Он вихрем носился на них по дворам и улицам, стараясь всё же не нарушать правила дорожного движения. Не то чтобы он боялся стражей порядка, а просто не хотел огорчать шалостями своего Отца, которого очень любил.

В Синий Дом он приезжал к своему другу, Владику — и, конечно, на роликах. Вот и сегодня он прикатил к Владику в гости, а заодно посмотреть, что делается в парке.

Сева присмотрелся к лужайке... А в это время Нинита как раз наводила объектив на Веточки.

— Фотографирует, — подумал он. — А что?.. Какие-то палочки... прутики... Нашла тоже!.. Всегда эти девчонки придумают... Да что с них взять... Снимала бы лучше...

Но мысль улетела от Севы, потому что мама Владика позвала всех есть большую желтую дыню, которую им привезли в подарок из южных краев. Она только что разрезала дыню, и аромат наполнил всю квартиру.

Окно закрылось, и Дом слегка вздохнул.

Стояла тихая и тёплая погода. Солнышко нежно грело, веял лёгкий Южный Ветерок; Веточкам было хорошо и уютно. Они стали быстро расти — дети ведь всегда быстро растут летом — расправили плечи, и оказалось, что у них есть тоненькие ручки, которые они раньше зябко прятали от холода. Теперь они радостно махали ручками друг другу, Одуванчикам и Нините, которая часто приезжала на лужайку, навещала Веточки, фотографировала их, а фотографии аккуратно складывала в альбом и надписывала на них дату съёмки. Жизнь Веточек она подробно описывала в дневнике, чтобы ничего не забыть.

На ручках Веточек, к удивлению всех и их самих, тоже оказались красные шишечки-почки. Почки росли, становились блестящими и яркими. Веточки стали уже такими здоровыми и крепкими, что их не нужно было каждый день поить Живой Водичкой из синей бутылочки. Живой Водичкой Природы их поила Тучка. Она хотела помочь Веточкам расти, поэтому прилетала часто.

Однажды Ниниты не было на лужайке целую неделю — она куда-то уезжала со своими родителями. Вернувшись, она тут же прибежала к своим Веточкам, узнать, как они пережили разлуку с ней.

А Веточки за это время раскрыли все свои почки...

— Ой, листики, красненькие! — радостно воскликнула Нинита, едва взглянув на Веточки. Они гордо выпрямились и помахали своими ручками.

Раздался скрипучий тонкий голос:

— Да разве это листики?! Тут и позавтракать-то нечем!

Над краем одного листика показалась голова мохнатой зелёной гусеницы.

Нинита вздрогнула: её Деточкам грозила опасность, ведь гусеницы – хищницы, которым всё нипочем, лишь бы набить себе желудок. Но не успела она по-настоящему испугаться, как сверху коршуном упал птица-Воробей, схватил в клюв гусеницу и взвился в небо. Он радовался, что нашёл такое лакомство для своих воробьят, и с гордостью понес её к себе домой.

Все обитатели лужайки и Нинита, взволнованные такими драматическими событиями, вздохнули облегчённо: опасность миновала.

— Теперь вы настоящие деревца, только совсем юные, — подбодрила их Нинита. — Желаю вам и дальше так же быстро расти и развиваться!

И Веточки изо всех сил старались выполнить ее пожелание.

Веточки за лето заметно подросли, самые большие из них даже перегнали ростом Ниниту, хотя выросла и она. Выросли вообще все дети — и мальчик Сева тоже, хотя никто на лужайке этого не знал. Теперь Сева из окна видел дальше, замечал больше интересного и, когда он бросал в окно бумажный самолётик, то самолётик летел до середины лужайки.

На лужайке каждый день проходил в радости. Все её жители стали закалёнными и не болели, даже если неожиданно прилетал сердитый Северный Ветер и обдавал всех холодом, или если набегала не одна Тучка, а много. Много Тучек считали, что холодные обливания очень полезны, и всех подряд поливали дождем. Нинита была тоже закалённой, но холодные обливания ей не нравились, и она сразу закрывалась от Тучек кошачьим зонтиком.

Все занимались своими делами, никто не смотрел вверх и не замечал, как частенько там тихо открывалось то самое окно, и около него появлялся Сева. Волосы его были всё такими же оранжевыми, а футболки менялась: зелёная, красная, ещё какие-то – смотря по его настроению. Он внимательно наблюдал, что происходит на лужайке, только на птицу-Воробья больше даже не смотрел: сразу вспоминалась рогатка, и становилось стыдно.

Дни шли неутомимо и вдруг увидели перед собой дорожный знак, а на знаке был нарисован большой красный лист клена. И Дни, а за ними и все вокруг, вышли встречать Осень.

Осень — красавица, но капризная, с изменчивым характером. То тепло обнимет, то взглянет так холодно, что дрожь пробирает, а если не в настроении, разразится такими потоками слёз, что промочит всех до нитки... И всё потому, что Осень — натура творческая. Она художница с богатым воображением и фантазией, а рисовать любит и маслом, и акварелью, и пастелью — тоже по настроению.

В этом году настроение у неё было хорошим, и она щедро расписывала всё вокруг самыми яркими и сочными красками, какие только можно себе представить.

Но с Веточками она была ещё совсем не знакома, поэтому не знала, в какой цвет их покрасить. Она выбрала какой-то цвет, который и определить-то трудно. Но Веточки не смущались своим невзрачным осенним платьем. Они всё равно чувствовали себя красивыми!

Вернулась из отпуска Зима, встретилась с Осенью, обсудила с ней передачу дел и стала пробовать свои силы — насколько они восстановились в отпуске. Она прошла по парку, время от времени вынимая из кармана горстку белого снега и рассыпая его вокруг.

— Ну, Осень, — сказала она, — я готова к работе! А ты, наверное, утомилась, ведь живопись требует не только вдохновения, но и немало сил! Думаю, теперь ты можешь спокойно отдохнуть.

И они распрощались.

Но не подумайте, что дружба на лужайке прекратилась и что Нинита перестала навещать Веточек. Они ещё были детьми, хоть и сравнялись с ней ростом, и оставались пока её Деточками.

Но теперь и Зима заботилась о Веточках, да и обо всех остальных, конечно, тоже. Запас зимних одежд у неё не иссяк, и она так же тщательно укрывала и укутывала пушистыми белыми одеждами и пледами все деревья, кусты, кустики, цветы и травинки. Зима была хоть и холодновата по характеру, но очень заботлива.

А шубки, шапочки и курточки всех детей она украшала сверкающими бриллиантами. Несколько маленьких бриллиантиков досталось и каждой из Веточек. Но Веточки об этом ничего не знали. Бриллиантами на их одеждах любовались только лыжники, скользившие мимо по лыжне. Нинита тоже каталась на лыжах и с удовольствием заметила, как красиво одеты её Деточки.

Пока Зима всех одевала, к лужайке подошла Нинита, чтобы пожелать всем крепкого зимнего сна. На дорожках лежал снег, и она, конечно, уже не могла приехать на велосипеде, а просто пришла пешком. Сапожки на ней теперь были коричневыми и очень тёплыми.

— Ну, Деточки, — сказала она, — спите, отдыхайте; пусть вам будет тепло в ваших белых курточках и шапочках, и пусть к вам слетают тёплые, весёлые сны. Может быть, вы увидите во сне меня, а я-то уж непременно встречусь во сне с вами!

Веточки сонно помахали ей ручками в белых пушистых рукавах и крепко уснули.

В это время Сева был у Владика. Конечно, он приехал не на роликах, ведь было уже скользко, а на обычном автобусе. Это было не так интересно и быстро, как на роликах, но тут уж ничего не поделаешь. Они с Владиком обсуждали, как лучше наточить коньки, потому что оба любили ходить на каток и вычерчивать на коньках разные замысловатые фигуры на льду.

Поговорив о коньках, Сева (он был теперь в белом свитере, который оттенял его оранжевые волосы) подошёл к окну и, не открывая его, посмотрел вниз на лужайку. Но там уже никого не было, кроме её постоянных жителей, которые крепко спали.

Сева стал собираться домой. Он хотел побыстрее встретиться со своим Отцом. Отец его был Мудрый Человек, знавший очень много такого, чего не знает больше никто, и рассказывал это Севе. Сева восхищался Отцом и старался проводить с ним как можно больше времени. Отец говорил ему:

— Запоминай все это, сынок. Эти знания пригодятся тебе, когда ты станешь студентом, особенно на старших курсах!

Сева очень старался запомнить всё, он ведь хотел стать студентом-отличником. А чтобы лучше запоминать, он тренировал свою память — учил наизусть стихи. Выученные стихи он читал сам себе перед зеркалом: тренировался в выразительности, представляя, как будто он читает стихи со сцены.

А на лужайке спал уже и Цикорий, закрыв свои небесно-голубые глаза, и снились ему почёт и слава.

Птица-Воробей переехал на зимнюю квартиру. Его сыновья и дочки выросли, покинули отчий дом и разлетелись по белу свету, и он был свободен от домашних забот.

Зимние дни летели, кружились, играли в снежные зимние игры, а когда присели отдохнуть, увидели, что вокруг что-то изменилось.

Продолжение следует!

Фотограф — Ирина Окрент