После долгой холодной зимы с её снегом и морозом все жители средних и северных широт с нетерпением ждут весны и первых теплых деньков. Для велотуристов весна — это возможность снова сесть на велосипед, ощутить ветер на лице и почувствовать приятную усталость в ногах. Тысячи велотуристов совершают первые весенние велопрогулки, моют, чинят и регулируют свои велосипеды. Идет подготовка к первому серьезному походу в сезоне — на майские праздники. Пока основная часть населения выезжает на дачи с шашлыками, копают огород, высаживают первую рассаду, готовятся пройти парадом в Бессмертном полку на День Победы, многие туристы разъезжаются по разным уголкам нашей большой страны, чтобы совершить первое путешествие в сезоне.

В этом году я осталась дома. Моя рассада подрастает на подоконнике. Велосипед томится на балконе, а друзья стараются не говорить со мной на тему походов. Моя веложизнь на ближайшие два года перешла на бумагу. Но я всё равно остаюсь полезной.

Вчера раздался неожиданный звонок с незнакомого номера.

—Люба, здравствуй. Это Таня. Посмотри в Интернете, как выбраться из Лебедяни. Ле-бе-дянь. Липецкая область. Электричка или автобус. До Москвы. Сегодня или завтра.

Я кидаюсь к компьютеру и ищу нужную информацию. Никаких лишних вопросов. Я понимаю, что произошла поломка и человек сходит с маршрута. Все вопросы и подробности будут позже. Такое иногда происходит, и я знаю, как важно быстро добыть точную информацию. Через пятнадцать минут долгожданное смс улетело в сторону Лебедяни, а на меня нахлынули воспоминания двухлетней давности.

В мае 2014 года я с друзьями поехала в поход по Воронежской области. Маршрут начинался от города Россошь и шел на север вдоль Дона. Для меня это путешествие стало знаковым, ведь впервые за свою сознательную жизнь я отправлялась в места, откуда тянется одна из веточек моего рода.

В этой поездке я вдохнула ароматы цветущих вишнёвых и яблоневых садов, почувствовала сырую терпкую испарину, поднимающуюся от свежевспаханного черноземного поля в солнечный майский день (и соскребала липкий чернозём с покрышки); я посмотрела на округлые меловые холмы, тянущиеся до горизонта и перемежающиеся порослью широколиственного леса. Большинство дней мы ехали по просёлочным дорогам, пыльным, белым, однообразным, проезжали небольшие деревеньки с приземистыми белёными домиками, пасущимися на склонах козами и коровами. Я была заворожена видами скалистых меловых берегов Дона, крутых, отвесных, таких живописных!

В большинстве случаев мы разбивали палатки прямо на краю поля. Было непривычно для нас, обычно путешествующих в лесной полосе, стоять лагерем в нескольких метрах от пашни. Казалось, мы были у всех на виду. Чернозём уходил до горизонта. Над нами возвышался огромный купол Вселенной. Я следила за меняющимися оттенками закатного неба и искала первые звезды, слушая трели луговых птиц. Все дни мне вспоминались герои прочитанных в юности казачьих рассказов. Я думала о своих предках, живших когда-то в этих местах, пыталась представить уклад жизни и их образ мыслей.

Программа похода оказалась довольно насыщенной: мы посетили три монастыря.

Первым на нашем пути был Воскресенский Белогорский мужской монастырь. Он располагается в меловых пещерах на крутом берегу Дона близ села Белогорье. История его возникновения очень интересна. Его заложила местная крестьянка, вдова донского казака, Мария Константиновна Шестрюкова. После смерти мужа она отправилась в паломничество в Киево-Печорскую лавру, где обратилась к старцу с вопросом, как ей искупить свои грехи, и тот дал благословение на устройство пещерной церкви в меловой горе неподалеку от её селения. Марии Константиновне тогда было уже за пятьдесят, но она прилежно работала над созданием пещерного храма в течение последующих двадцати лет до самой своей смерти. Вначале её труд встретил большое непонимание и осуждение со стороны односельчан и представителей местного духовенства (её даже обвиняли в раскольничестве и ереси), но через какое-то время у Марии Константиновны нашлись помощники. Все обвинения были сняты после того, как слух о странной крестьянке, самолично трудящейся над созданием храма в меловой пещере, дошел до столицы. Сам Император Александр I распорядился тщательно проверить достоверность слухов, а после приказал оказать содействие в работах по созданию храма. Это произошло уже в последние годы жизни Марии Константиновны. Храм был освящен в честь святого благоверного князя Александра Невского, небесного покровителя Александра I.

Известняковая порода прибрежных скал реки Дон довольно мягкая. Говорят, её можно запросто резать лопатой. Кажется, что создать пещеру в такой мягкой породе несложно. И только когда входишь в основной храм, начинаешь понимать, сколько труда было вложено в это огромное помещение! Какие должны были быть расчеты, какой глазомер. Все углы и плоскости почти идеально ровные. В главном храме есть колонны и ниши, алтарная часть. Уже после смерти подвижницы помощники и последователи Марии Константиновны продолжили строительство и создали сложную многоуровневую систему ходов вглубь горы. В составе экскурсионной группы мы прошли по узким меловым проходам, спускались по лестницам, заходили в небольшие комнатки и ниши. Сейчас по длинным коридорам протянули электрический провод, и помещения освещены, но меня не переставал волновать вопрос: как люди работали на такой глубине при свете свеч? Экскурсию пускают только на первые несколько уровней помещений, но сами коридоры тянутся дальше и глубже, спускаясь к самой воде Дона. Посещение Белогорского монастыря произвело на всех нас сильное впечатление. Еще долгие месяцы после поездки мы продолжали вспоминать, обсуждать и читать статьи об истории этого места.

Вторым монастырём на нашем маршруте был Спаса Нерукотворного Костомаровский женский монастырь. Он находится рядом с деревней Костомарово. Мы добрались до места накануне вечером и встали лагерем выше деревни на открытом холме. Как я написала в своём дневнике, место было голым и неуютным. Зато вид с горы открывался замечательный. Вдали, за Доном, виднелся сосновый бор. Солнце красиво золотило стволы деревьев, и мне хотелось туда, в лес. После ужина мы вчетвером долго сидели на ковриках, откинувшись назад, и смотрели в небо. Над нами проходил воздушный коридор. Самолёты, эти маленькие, еле приметные белые «птички», пролетали один за другим на разной высоте и в разных направлениях. Мы пытались угадать, куда направляется тот или иной борт, спорили, смеялись, разговаривали допоздна.

На следующий день мы спустились в деревню и доехали до монастыря. Место оказалось очень оживлённым. Нам встретилось несколько больших велогрупп из разных городов России. Около входа в монастырь было много автомобилей и людей. Посовещавшись, мы решили разделиться и идти в монастырь по двое. Одни гуляют, другие присматривают за велосипедами. Я пошла в числе первых.

Монастырь располагается на равнинном месте, окружённом невысокими холмами. Монастырские пещеры находятся в склоне ближайшего холма и представлены несколькими маленькими пещерами-часовнями, горсткой крошечных келий и огромной красивой скалой-колокольней, которая запомнилась мне больше всего. Я старалась избегать скопления людей и быстро ретировалась к велосипедам. Пока мы ждали возвращения наших друзей-туристов, успели перезнакомиться с другими путешественниками. Так, в ходе беседы, к нам в группу решил присоединиться один велотурист-одиночка из Москвы, Евгений. Его маршрут пролегал в том же направлении, что и наш. Дальше мы поехали впятером.

После Костомарово наш маршрут всё больше проходил по берегу Дона. Мы то и дело выезжали к самой воде. Унылые серые холмы и пыльные дороги сменились упругим чернозёмом, а вокруг появилась сочная майская зелень. Вместе с растениями показались и животные. Мне удалось увидеть охотящуюся в поле лисицу. Она действительно прыгает и штопором вонзается в землю лапами вверх! Заметив любопытных велотуристов, зверь бросился наутёк к ближайшему лесу. Всю дорогу мы слышали свист степных сурков (байбаков), которые обитают в больших норах неподалеку от воды. Пронзительным свистом они предупреждают друг друга об опасности. Наше появление вызвало нешуточное волнение в их поселении и надолго нарушило спокойный и тихий уклад их полевой жизни.

В тот вечер у нашего руководителя, Алексея, произошла крупная поломка (отломился «петух» заднего переключателя), и ему предстояло сойти с маршрута. Мы полностью поменяли стратегию дальнейшего передвижения: на следующий день было решено доехать до города Лиски и устроить там днёвку с радиальным выездом в Дивногорский монастырь. Алексей добрался до Лисок на автобусе, и, когда мы прибыли в город, уже ждал нас на вокзале.

Лиски встретили нас замечательной солнечной погодой. Торопиться было некуда. Единственный вопрос, которым мы озадачились: где вставать с ночёвкой. Раскинув карту и посовещавшись, решили спуститься к Дону в черте города. На берегу реки было тихо и спокойно. Идеальное место для лагеря. Во время весеннего половодья широкий участок берега полностью затопляется водой, поэтому жилой сектор располагается выше по склону, а сам берег порос высокими ивами и кустарником. Это оказалось идеальным местом для нас. В тот вечер мы приготовили вкусный ужин и даже купались. Наутро был ранний подъем. Разбирая альбомные фото, я нашла подпись под фотографией: «6 мая 2014 года. Река Дон в черте города Лиски. 6:30 утра». Помню, как, затаив дыхание, я любовалась туманом, который клубился над поверхностью воды и был подсвечен первыми лучами солнца. Впереди ожидался пригожий солнечный день.

С первой же электричкой мы отправились в Дивногорье.

Дивногорский мужской монастырь располагается недалеко от места впадения реки Тихая сосна в реку Дон. Электричка прибывает на небольшой полустанок, станцию Дивногорская. Кроме монастыря вблизи нет населённых пунктов и магазинов. Так что это стоит предусмотреть, планируя поездку.

Само название монастырь получил из-за больших меловых столпов, которые назывались «дивы» и которые были видны с проходящих по Дону торговых судов. Есть поверье, что монастырь основали греческие монахи Ксенофонт и Иоасаф, но никаких письменных подтверждений этому нет. А первое письменное упоминание о монастыре относится к XVII веку. Игумен Гурий написал грамоту царю Алексею Михаиловичу, в которой рассказывал, что монастырь в Дивных горах восстановлен силами иноков-малороссов, которые бежали в те места от польского шляха. Считается, что монахи обжили уже существующие пещеры, расширили их, приспособив под храм и кельи. В то время неподалеку проходил торговый путь, и в последующие года монастырь подвергался постоянным разорительным набегам, поэтому монахам часто приходилось браться за оружие. При Екатерине Великой монастырь был закрыт и вновь начал свою работу уже при Николае I в 1828 году. С приходом Советской власти монастырь был вновь закрыт, а помещения были отданы под санаторий. В распоряжение Русской Православной Церкви обитель вернулась только в 1997 году. С тех пор её восстанавливают и приводят в первоначальный вид. К моменту нашей поездки все постройки были восстановлены, но в пещерные помещения пока не пускали.

Мы поднялись на холм и взглянули на окрестности. Под нами располагался монастырь, железная дорога, далее — красавец Дон, за ним протянулось огромное поле, обрамленное темной полоской леса на горизонте. Был разгар жаркого майского дня. В воздухе стояло пряное марево, в котором угадывался запах земли, мела, цветов и разнотравья. В тот момент я поняла, что влюблена в донские степи, чернозём, цветущие дикие груши, в неспешно текущий Дон с его крутыми меловыми горами и сочными заливными лугами! И, кажется, во мне проснулась память поколений. Я стала лучше понимать историю моей семьи. История жизни моих предков всплывает в памяти красочными картинами, возможно, потому что я увидела те края.

Я желаю всем когда-нибудь добраться до мест, в которых жили ваши предки, и увидеть своими глазами то, что видели они! Подержать в руках ту землю, вдохнуть тот воздух, увидеть те картины природы...