Анна Карандашева. Один день в Летающем доме

В Абхазии есть место, которое носит название «Летающий дом». Расположено оно в Ткуарчале. Единственный в Стране Души город в горах знаменит угольными шахтами и душевными людьми. Шахты уже много лет стоят заброшенными, зато приют для путешественников — «Летающий дом» — успешно подтверждает наличие в этом мире замечательных людей.

Почему дом «летающий»? Может быть, хозяйка дома — Софочка Шпильман — никогда не хотела ходить по земле, и её всегда манило небо? Несомненно, так оно и есть! Однако есть у этого названия и другая история. В Абхазии любят, чтобы в доме кто-то жил, чтобы дым курился над очагом и светились в ночной тьме окна. Массу домов уехавшие хозяева отдают «за присмотр». Софа уже пожила в таком доме в Гагре и принимала гостей по каучсёрфингу; потом переместилась в Сухум и пускала под свой кров путешественников уже там. Сейчас она больше года живёт в Ткуарчале. Квартира, в которой мы находимся, продаётся. Если появится покупатель, вечные путники полетят искать новое «гнёздышко».

Сегодня мне хочется поведать о первом октября. О первом дне осени. Календарная осень уже месяц как началась, но я её почти не почувствовала. Аня купалась в тёплом море, бродила по горам, рвала с деревьев зелёные груши и хурму, грелась на солнышке.

Потом вдруг нахлынуло. Проснувшись, я увидела за открытой створкой окна белое небо. Пели петухи. Сухо пощёлкивали листья платана. Время от времени один из них срывался и с робким шёпотом приземлялся на асфальт.

Из просторной кухни раздавались знакомые голоса. Супруги Серёжа и Вероника, приехавшие в Абхазию из Самары, варили кашу себе и полуторагодовалому сыну Яромиру. Он с радостными криками «Да-да-да!» бегал вокруг. Софочка собирала в школу дочь Настеньку. Второклассница очень переживала из-за недоученного стихотворения Есенина.

Я поспешила присоединиться к обществу. Аня уселась с книжкой на диван, вроде как здесь, но немного и в скалистых горах, любовно описанных абхазом по имени Джума Ахуба. Серёжа и Вероника собирались смотреть красоты Абхазии. Они никак не могли решить: водопад или древний храм. Софа старательно инструктировала туристов, но выступать в качестве гида отказалась. Мне хотелось уединиться на кухне с разными продуктами — фасолью, каштанами, помидорами, грибами — и превратить их во что-нибудь съедобное, а в идеале даже вкусное.

Серёжа, Вероника и малыш Яромир крутились в суете сборов: мылись, чистили зубы, паковали сумки. Я спряталась, чтобы не мешать. Вышла из своей комнаты, когда дома уже было тихо. Мы с Софой и Котом неспешно выпили чаю, обсуждая рецепты. «Давай приготовим пирожные-«картошки»!» Вот только… утром отключили воду. Какая без воды кулинария, если даже кастрюлю не помыть!?

— Пойдём тогда за молоком, — предложил Кот, — и потеряемся!

По двору ходил каштановый низкорослый конь с прямой чёрной гривой. Время от времени он негромко ржал. Мне вспомнился утренний разговор с Софочкой:

— А зачем абхазам кони? На них пашут?

— Нет, в горы ездят. Помню, однажды приехал к нам немец — Отто…

Катался Отто по Абхазии на забавной машинке с низкой посадкой. Первую пару дней, если где съезжал с асфальта, перед каждой ямкой, перед каждым камушком останавливался, вымерял. Не повредит ли коварное препятствие автомобильчику брюхо? Потом Отто пожил месяц на водопаде Шукуран и стал гонять по местным дорогам, как истинный джигит. Руль одним пальцем крутил. Бедная машинка не обладала прочностью УАЗика и скоро закончилась. Отто очень обеспокоился, стал искать мастера, который починит транспорт, обратился за советом к Софии.

Осмотрев «пациента», Софочка сказала:

— Отто, зачем тебе этот хлам?! Давай купим тебе лучше лошадь, и ты на ней цок-цок-цок nach Haus!

Мы «потерялись» на лавочке в сквере. С неё открывался вид на лесистый хребет Айсра. Такой и должна быть осень: тёплой и тихой! С деревьев падали листья. Они походили на кленовые, но были острее и суше. Кот читал книгу о похождениях англичан в Африке в конце XIX века. Я читала абхазские рассказы о пастухах, об одном из первых писателей и поэтов этой страны, о печальной судьбе славного коня и приручённого волка. Мы бы до самого вечера так просидели, если бы не внезапный дождь.

Первые капли сияли алмазами под косыми лучами солнца. Казалось, прозрачные дождинки падали очень-очень медленно, но тучка пролилась за какие-то десять минут и умчалась, оставив нам мокрую лавочку. Мы не стали расстраиваться, добрались-таки до магазина, купили масла, молока, печенья и кофе.

Когда вернулись, София спала на диване. Я была очень голодна и мигом сварила «вселянку» — суп, в который идёт всё, что есть в доме. В нашем случае в кастрюлю попала картошка, стручковая фасоль, лук, морковка, помидорка, болгарский перец и грибы. Вкусно получилось! Когда мы с Котом «успокоили» уже по две тарелки, разлепила глаза Софушка.

— Хочешь супа, — произнёс Кот. — Имей в виду, это не вопрос, а утверждение: «Ты хочешь супа!».

— Люблю просыпаться под такие утверждения! — рассмеялась хозяйка.

По тарелочке супа, по чашечке кофе, по печеньке, и что-то мне уже так лениво стало делать пирожные.

— Ну что? Когда будем лепить «картошки»? — поинтересовалась давно вернувшаяся из школы Настенька.

— Я уже сыта и не хочу ничего лепить, — протянула в ответ Анечка.

Настя собиралась огорчиться и обидеться, но на помощь опять пришёл Кот:

— Когда я был таким, как ты, и взрослые говорили мне, что не хотят чего-то делать, — доверительно сообщил он, — я обычно поступал так: начинал работу сам, а потом появлялись мама с папой и объясняли, что я всё делаю неправильно. Я передавал им бразды правления и тихонько мурлыкал в стороне, наслаждаясь результатами.

— Так! И с чего там рецепт начинался? — оживилась девочка.

Через несколько минут печенье было перетёрто в крошку звонким металлическим пестиком; Настя маралась в сливочном масле, утверждая, что оно «не комнатной, а уличной температуры»; Кот колол гвоздодёром недозрелые грецкие орехи (их ещё в понедельник притащили откуда-то Серёжа с Вероникой), а я оказалась в положении командующего всем этим безобразием.

Пока мы кулинарили, дверь отворилась, и на пороге появились Серёжа, Вероника и Яромир. Они вошли в дом шумной, полной впечатлений, компанией. Сегодня семья увидела Бедийские развалины, купила мёда и сходила с Димой – братом нашей соседки — на рыбалку. На столе немедленно воцарился жёлтый ирис и четыре зелёных лимона. Их шкурки поражали тёмно-блестящей глубиной цвета. Пакет с рыбой унесли в ванную. Через несколько минут оттуда с форелью в зубах выскочила кошка, и все с криками бросились её ловить.

После долгого спокойного дня весёлый шум был в радость. Мы с Настей закончили возиться с пирожными, обваляли их в горьковатом порошке какао и, красиво разложив на тарелочке, ушли мыть ладошки. (Воду дали, ещё пока мы гуляли). Когда вернулись, тарелка исчезла.

— А где пирожные?

— Какие пирожные? Ты же сказала, что тебе «лениво» их лепить! — улыбнулась Софушка.

Кот с притворным беспокойством положил мне лапу на лоб:

— Кажется, она бредит!

На самом деле, пирожные «ушли» застывать в холодильник.

Вероника почистила рыбу, а Сергей пожарил. Трудно придумать что-то вкуснее речной форели, попавшей на сковородку, практически живой! Мы поливали её соком тех самых лимонов. Потом заварили чаю с мятой, а для желающих сварили в турке кофе с ягодами можжевельника. «Картошки» пришлись очень кстати!

Вечером я ушла на веранду дочитывать книгу. На кухне ещё звучали голоса. Сергей рассказывал о своих странствиях по Средней Азии. Он обошёл автостопом Грузию, Киргизстан, Казахстан, Узбекистан и Армению. Собравшиеся слушали и дополняли собственными впечатлениями от дальних дорог.

Почему так захотелось рассказать именно об этом дне? Были ведь и другие, куда разноцветней!

Бывало, в стенах «Летающего дома» собиралось больше 10 человек, каждый из которых объездил несколько десятков стран. Истории текли нескончаемым потоком.

Мы с Котом уходили в горы или на шумные высокие водопады, встречали удивительных и самобытных людей. Каждый заслуживает отдельного повествования!

Сколько было ярких и сильных впечатлений! Мы летали, перепархивая с места на место, и везде находили что-то интересное, что-то, чего не позабудешь. Но дом — он потому и дом, что порой время в нём останавливается. Оно из неумолимого бурного потока превращается в нечто мягкое и тягучее. Дома мы отдыхаем. Горячий самовар, гранёный стакан с чаем в серебристом подстаканнике, «картошка», слепленная шаловливыми детскими руками — всё это счастье. Всё это, возможно, со временем забудется. Останется лишь ощущение уверенности, что мир — это доброе и прекрасное место.

Рассказав об одном самом обычном осеннем дне, проведённом под крышей «Летающего дома» Софочки Шпильман в Ткуарчале, в Абхазии, я хочу подарить вам, дорогие читатели, уверенность в спокойном счастье и несколько минут отдыха.

PS: Пока я писала эти строчки, на веранде появилась мышь. Она выскочила из-под шкафа и тихонько прокралась под кровать. Я встала и пошла за кошкой. Охотница обнаружилась на лестнице в подъезде, но войной на мышь идти отказалась — сбежала, пробуксовывая лапами по каменному полу.

— Кот, там мышь, а кошка не хочет её ловить! — пожаловалась я.

— Ладно, давай я поймаю, — сказал Котофей, берясь за сковородку.

К счастью, мышь за время разбирательства успела подкроватье покинуть…

 

Комментарии

Как уютно становится от Вашего рассказа, дорогая Анна! Спасибо!

Добавить комментарий

Filtered HTML

  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Разрешённые HTML-теги: <a> <em> <strong> <cite> <blockquote> <code> <ul> <ol> <li> <dl> <dt> <dd>
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
Image CAPTCHA
Enter the characters shown in the image.