Cегодня как никогда хочется говорить о жизни, о её красоте, о таинстве зарождения новой жизни…

Этот волшебный период я называю «моё одуванчиковое время»… Знаете почему? Усаживайтесь поудобнее с тёплым ароматным чаем, сейчас расскажу.

Так вот: дело было давно. Уже… подумать только… девятнадцать лет назад. Мы были молодой семьёй и мечтали о малыше. Тёплый прекрасный август радовал мягким солнышком и некоторой беззаботностью. Была размеренная, понятная, немного привычная обыденная жизнь. И вдруг… новые, едва слышные ощущения подал мой чувствительный организм — удивление… Да-а, вот оно… Моя заветная мечта, мои до мозга костей прогрызшие меня мысли о малыше воплотились в реальности! Не знаю как, но я почувствовала, что во мне зарождается жизнь! Всезнающие медики сказали, что «срок две недели» невозможно чувствовать…

А я чувствовала, причём даже не физически, а на каком-то космическом уровне. Мне кажется, что я не ходила, а летала в тот момент… Современная диагностика в виде УЗИ подтвердила мою окрыляющую радость, хотя врач настаивала на мысли, что чувствовать это так рано невозможно.

Домой я ехала так осторожно, словно была хрустальным ларцом с маленькой жемчужинкой — так включилась моя всепоглощающая Забота о малыше, жизнь которого уже была под моим «прикрытием». В тот момент я смотрела на всех людей как-то по-особенному, словно говорила: «Смотрите, во мне новая жизнь! Люди, ну это же чудо! Чудо рядом с вами!» Мои глаза светились от счастья…

А потом мне сказали, что чуда может не быть… вот так, одним днём… Страшно? Не то слово. Нет, не за себя, о себе я тогда и не думала… Что же случилось? Я не могла кушать, от слова совсем… остальные прелести своего удручающего состояния описывать не буду. И когда злополучная сумка в то самое учреждение была собрана, мне оставалась ночь с моим тёпленьким махоньким чудом. Всего ночь, чтобы каждой клеточкой своей принять решение…

И когда я проснулась, то сказала маме и мужу три слова: «Я буду есть». И проглотила три ложки бульона… Они-то и стали переходным мостиком в нашу новую жизнь, в Жизнь Малыша…Я не могла иначе! Весь мой организм воспротивился несправедливому решению разных людей, которые могли вершить судьбу моего Чуда…

Медленно, тяжело, но я стала жить и растить своё маленькое чудо… Столь дикое и жадное желание показать ему этот свет меня переполняло! Я чувствовала свою огромную ответственность перед ним, перед миром, который хотел, должен был показаться ему во всей своей красе!

Шёл месяц за месяцем, мы росли, не так быстро, как хотелось медикам, но росли. И однажды, когда я надевала шубку после приёма врача, что-то шевельнулось во мне. Этот момент я никогда не забуду…

Я замерла на мгновение… секунды смятения и судорожные мысли «Что это?» сменились на осознание того, что вот он, мой малыш, впервые решил о себе заявить, робко, но настойчиво, сообщил мне, что теперь и он обретает силу для выхода в свет.

От врача мы возвращались уже вдвоём, точнее, это ощущалось уже так… Потом были прогулки, чтение, обсуждения — мы разговаривали, мы были единым миром… Так росла моя маленькая Вселенная, которой предстояло познакомиться с большой Вселенной.

И пришла весна, месяц май, удивительный, солнечный, вдохновляющий своей зарождающейся жизнью в каждой травинке, в каждом зелёном листике. Мой малыш должен появиться на свет только в мае, весной, но не робкой, а заявившей о себе во всей красе! И врач серьёзно меня спросила:

— А когда ждёшь появления малыша?

— Ну, как случится, — робко ответила я.

— Да нет, сама-то когда хочешь?

И я решила «захотеть», выбрать красивое число – 27… Оно мне нравится очень…и много счастливых совпадений было связано с этой датой (и дата свадьбы, и номер квартиры, и пр.).

За некоторое время до заветной даты я каждый день ходила на 3 этаж, пешком по лестнице — этот переход был временем свободы и мечтаний (выходить на улицу было нельзя…). И в этом переходе я замирала у окна и наслаждалась одуванчиковым полем — оно раскинулось в красивом парке роддома. И мне так хотелось туда, в это поле солнца и счастья, в эту жажду свободы и радости, в этот мир, мой новый мир, другой мир, с малышом, которому я покажу эту красоту…

27 мая… Когда мне показали малыша, я увидела его бездонные голубые глазки и русые волосёшки. Он с любопытством рассматривал меня… Хотя это было мимолётное знакомство… Я провалилась в сон от наркоза…

А потом, через сложные сутки, мы уже не расставались…

Моё маленькое Чудо появилось, пришло в этот одуванчиковый мир… Одуванчик для нас стал неким символом зарождающейся жизни, надежды, глубокой веры в будущее, в силу весны и земли, в мир вокруг…

У меня было такое колоссальное желание показать ему этот мир!!! Мы росли вместе. Серьёзно, ведь я через малыша проходила все стадии роста и человеческого развития: я тоже училась слышать музыку, поворачивать головку, с визгом пыталась ползти к игрушке, училась вставать в 7 месяцев у кроватки, произносила первые звуки и первые слова, складывала паззлы от самых простых в годик и самых сложных дальше, рисовала и читала сказки про «Матеньку» — я тоже каждый день открывала с малышом мир, одуванчиковый мир, наблюдая, как из семечка вырастает редиска, а из лука – пёрышки, и слышала его первозданное удивление «Ах…», каждый день что-то появлялось новое, то, что давало и поддерживало, то, что нужно было поливать и взращивать… Самое главное — взращивать интерес к Жизни…

Ах, как же хочется, чтобы жизни, счастливые жизни зарождались всегда осознанно, чтобы будущие родители готовились к этому таинству, представляя всю ответственность за появление Чуда на земле, за его будущее, ведь родители определяют судьбу. Оно рождается в состоянии tabula rasa («чистая доска») — мне это всегда не давало покоя. Чем мой малыш будет жить, какое представление об этом мире я ему дам? Что я запишу на эту «чистую доску» новой жизни, что я дам, с чем он пойдет в мир? Я очень волновалась, тут ведь не черновик, не перепишешь…

А сейчас, когда твоё Чудо выше тебя на две головы, любит и делает прекрасной эту Жизнь своим отношением, своим поведением, своими мудрыми мыслями, выбирает профессию, связанную с биосферой — большой Мир не пропадёт, он в надёжных руках, ведь он вырос из «одуванчикового мира»…