Елена Первова. Бухта Харюзовая
Я с подругой вернулась из Листвянки в Иркутск. Мы встретились с Владимиром, нашим проводником, закупили необходимые продукты. И началось наше путешествие по дорогам Байкала.
Только мы выехали из города, как тут же нас накрыл ливень. Дворники еле-еле справлялись с бурными потоками воды. Я ничего не видела в окно. Сплошная водная пелена. Как мы ещё ехали? Я бы уже остановилась и переждала это стихийное бедствие. Но наш проводник уверенно вёл машину вперёд.
Постепенно воды становилось меньше. Дождь закончился, и выглянуло солнце.
— Куда едем?
— Куда сердце приведёт. Я всегда так маршрут выбираю. Но сейчас я вам покажу моё любимое место. В любом путешествии я обязательно заезжаю в эту бухту. Ненадолго, на полчаса, но еду туда. А потом решим, куда поедем ночевать.
Мы свернули с шоссе. Просёлочная дорога. Потом узоры из пересечений чуть заметных тропок. По своим приметам он находил дорогу к своему заповедному месту.
Мы заехали в эту бухту на полчаса. Бухта Харюзовая — так называют её в народе. Дикая, суровая природа. Холодные камни, однообразная растительность. Я недоумевала.
— Чем так манит это место?
— Здесь словно время останавливается. Можно в медитации просидеть очень долго, несколько часов. Особенно вон там, — и он кивнул головой на скалистый утёс. — Сюда едут в тишину от суматохи города восстановить свои силы, почистить голову от ненужных мыслей, напитаться энергией жизни.
Мы побродили по берегу. Сделали фотографии. Послушали в тишине мягкий плеск небольших волн. Подивились линии горизонта. Кажется, что она под наклоном. Такая тонкая иллюзия.
Вместо тридцати планируемых минут провели здесь часа два.
— Ну что, поехали. Вечер наступает. Нужно поискать ночлег.
Мы сели в машину. Легонько тронулись. И…
Бухта не выпускала нас. Машина буксовала в одном и том же месте. Пять попыток. Десять.
Мы вышли с подругой. Затем выложили все вещи, чтобы облегчить вес машины. Безрезультатно.
Вокруг ни души. Помочь некому.
— Всё, девчонки, приехали. На ночь остаемся здесь. Иначе я всё сцепление спалю. Как отсюда выбраться, будем решать утром.
Для ночлега одна палатка. С одним ковриком и одеялом. Владимир взял её для себя. Мы планировали ночевать на турбазе или в машине. Спать на земле не входило в наши планы.
Машина новая. Как в ней раскладываются сиденья в спальное место — пока неизвестно. Быстро вечерело. Надвигалась тьма. Становилось холодно.
В густых сумерках разожгли костёр почти у кромки воды. Вскипятили чай. Закутались в пледы. Тесно-тесно придвинулись друг к другу.
Мы грелись у огня и разговаривали о жизни. И эту самую жизнь ощущали вокруг. Через лёгкое шевеление, тихое дыхание воздуха, чуть слышный плеск волн.
— Самый кайф Байкала — это когда ты вот так сидишь у воды, греешься у костра, дышишь этим свежим, холодным воздухом, попиваешь горячий чай из котелка и слушаешь мир вокруг себя. Эх, девчонки, турбазы вам этого не дадут, — говорил Владимир.
Языки пламени танцевали свою мелодию. А мы слушали эту неимоверную глубину. Мы словно погрузились в саму Вселенную.
Уже далеко за полночь. Огонь догорал. Пора спать. День был насыщенный, и хочется отдохнуть. Залезли в палатку.
Владимир уснул сразу. А мы уснуть не смогли. Повозились около часа и вылезли. Снова разожгли костёр. Погрелись. Послушали, как вода бульками стала разговаривать с нами.
— В следующий раз возьму свою палатку. Она у меня тёплая и уютная, – сказала Марина.
— Ага. И горнолыжный костюм надо прихватить. Для тепла.
— Не помешает в такие ночи. Даже летом.
— Да, ручной кладью не обойдёшься. Это сейчас мы прилетели налегке.
— В следующий раз умнее будем.
Мы ещё немного обсудили, что прихватить в следующий поход. Ночёвка на земле уже не пугала, а манила.
Вокруг всё стало просыпаться и оживать. Из-за утеса выкатывалось солнце.
Восхитительный розовый восход! Небо раскрашивалось нежно-розовыми кружевными пятнами и резкими полосками. Лёгкий сумрак пронизывали первые лучи. Они заявляли о своём праве на день. Виднелась размытая дымкой линия горизонта.
Я никогда не видела такой утренней красоты! Байкал просыпался, дышал свежестью и новым днём.
Проснулся Володя. Дрова заканчивались. Он поехал за бревном, а мы занялись то ли завтраком, то ли уже обедом. Вернулся он минут через двадцать.
В середине дня на берег подъехал джип. Приехала семья из Ангарска на выходные. Они часто приезжают в это место порыбачить, отдохнуть, напитаться силой.
Зашёл разговор о нашей вынужденной ночёвке.
— Не волнуйтесь, — сказал глава семейства, — у меня отличная машина. Вытащу вас на хорошую дорогу.
Мы не торопились уезжать. Здесь было тихо и умиротворенно. Никуда не хотелось спешить, бежать, чего-то достигать. Здесь были моменты «сейчас».
Мы сварили суп. Сделали салат. Пили чай, кофе с сушками и печенюшками. Болтали и смеялись. Собирали камушки. Отварили десяток яиц на дорогу. Медленно, неторопливо. Иногда просто сидели и слушали пространство.
Вспоминая Байкал, я вспоминаю эту ночь в Харюзовой. Не знаю, как кому, а мне точно нужно было здесь задержаться, чтобы помедитировать, поразмышлять и сделать массу открытий.
Учебники в школе врали. «Человек — хозяин природы». Ха-ха три раза. Здесь мы не хозяева. Мы гости, которых встретят, обогреют, напитают, успокоят, если ты пришёл с миром. А если с короной на голове, тебе быстро покажут твоё место в этом мире. И самое большее, на что мы можем рассчитывать, как люди — на сотрудничество. Уважительное, взаимное, с любовью.
Мы спокойно уехали другой дорогой, которую не заметили вечером. Её увидел Владимир, когда поехал за бревном. Словно открылись невидимые двери, выпуская нас в большой мир. Мистики на Байкале много.
Выехав из бухты, Владимир сказал:
— Девчонки, а Байкал вас ждал. Он вас принимает…
Продолжение следует!
Добавить комментарий