Мадам Туманова опаздывала на свой …надцатый, если не …цатый прием к дантисту. Было половина десятого утра. Мужчина лет 43 в белом колпаке и белом халате ждал её в своём кабинете к десяти часам.

Женщина накрасила красной помадой губы, сделала безупречную классическую прическу и визаж глаз, надушилась, бросила зубы в сумочку и посмотрела в окно. Увидев людей, одетых в плащи с длинными рукавами, вернулась обратно к себе в комнату. «Ой, не поймёшь, что одеть. То жарко, то холодно»… Прихватила с собой жакет, обула ноги в резиновые сапожки и ещё раз взглянула на себя в зеркало.

Всю дорогу к месту назначения ехала молча, а если и открывала рот, то только на два-три слова. Прямо из кабинета врача раздавалась успокаивающая музыка. На несгибающихся ногах она попала в лечебное кресло. Несколько минут лежала неподвижно.

В нос ей ударил острый запах, такой острый, что голова пошла кругом. Было одно желание — делать ноги. Встретив её испуганный взгляд, врач не отводил свой,  даже ни разу не моргнул.

—Зачем же Вы опять сняли зубы?

Женщина захныкала.

—Ну, не могу я с ними… Такое ощущение, будто каша во рту.

—Надо терпеть. С этими протезами Вам жить. Вы не одна у меня с такой проблемой. Самое неприятное позади, осталось подравнять, наполировать и научиться ими кушать, — успокаивал врач.

Его руки профессионально обрабатывали каждый зубчик, каждый участок.

—Идёмте за мной, мадама…

—Куда?

—Вопросы будут в другой раз. Идёмте.

Он привел её к машине, из которой вылез молодой мужчина с мужественной, плотной, но аккуратной растительностью на щеках, вложил коробочку с её зубами ему в руки и сказал:

—Валентин Иванович, отвезите зубы и мадам Туманову к зубному технику.

Тот, озадаченный, сел за руль и нажал на газ. Не зная, с чего начать, начал менять ощущение скорости. Зрелая молодость играла на его губах. Близкие к идеалу, прямые и здоровые зубы сияли в два ряда. «Ха-а… Давно прошли те времена, когда наши бабушки и дедушки ставили на ночь челюсти в стакан с водой». Водитель задумчиво смотрел на дорогу и в пол-глаза посматривал на свою попутчицу, которая краснела как свекла и нервно теребила блузу. На её коленях лежала книжка, но она её не читала…

—Хотите, я угадаю, кто Вы по гороскопу?

—Будьте добры, высадите меня где-то тут… — женщина обвела рукой фасад какого-то учреждения и с трудом повторила:  —Ос-оссстановитесь! Я Вам ещё раз говорю, выпустите меня немедленно…

Через каждое слово перед её носом маячили его белые зубы, вызывая жгучую зависть и почти панику перед неведомым зубным техником. Она не для смеха дернула за ручку дверей внутри салона, но та не открылась, даже когда машина остановилась.

—Ввы-ы  издеваетесь надо мной. Я настоятельно прошу Вас прекратить этот спектакль…

—Пардон, сеньора, сразу не догадался, — Валентина Ивановича осенило, что она до ужаса боится, и он улыбнулся.

—Сидите тут, ничего не делайте и никуда не выходите. Я сам зубы отнесу, — водитель махнул рукой и исчез за кустом роз, как исчезают наши тени, предусмотрительно закрыв машину. «Эх, женщины, женщины»…

На тринадцатом этаже было с десяток лабораторий, в одной из них зуботехник Дидушко проводил ротацию восковой архитектоники на металлический сплав. Он бы самым авторитетным техником. На его запястьях болтались цепи из чистого золота.

Валентин Иванович предоставил ему зубы:

—Доктор, сделай доброе дело для людей.

—У меня дел полно, — нахмурился тот, но сразу улыбнулся.

Вскоре с косметической точки зрения искусственные зубы стали максимально похожи на настоящие. Валентин Иванович даже удивился легкости и быстроте процесса. Выйдя на улицу, он рассматривал бабочек над цветами, муравьев, заметил, как голуби танцуют свой белый танец, расчёсывают перышки на шейке друг у друга, а представитель сильного пола кормит свою подругу. И странно было на фоне этого всего видеть недовольные лица.

К машине он подошел тихо, будто зная, что сейчас скажет его неожиданная пассажирка. Открыл дверь, выпустил мадаму на свежий воздух.

—Теперь будем разговаривать, надевайте.

—Чтоо-о-о? — стоило ей увидеть в его руках зубы, как  в голове смешались мысли. «Ну и как это?! Хорош кавалер, когда в его руках мои зубы!  С ума сойти можно!»

Чувствуя, как кровь приливает к щекам, она закашлялась.

—Благодарю, — её голос окончательно сорвался.

—Я не смотрю. Если хотите, отвернусь. Нет, даже лучше отойду.

   В свете свистоплясок сегодняшнего дня мадам Туманова измоталась донельзя. В этот момент ей уже было ни жарко, ни холодно. Она быстро нацепила зубы, заложила за щёку карамель и наконец-то внятно назвала себя:

—Маргарита Александровна я.

—Очень приятно. Меня можно просто Валентин.

Словно привет из юности надвис над ней. Она вспомнила золотую осень в свои 17, губы, стылые на ветру опосля поцелуев, забытый вкус этих поцелуев, пеший и веломаршрут в горы, полнолуние и рассвет в Испании. На душе стало приятно. Губы Марго сложились в широкую улыбку. Это была её первая красивая улыбка за долгие месяцы.

А серебряная «Тойота» тем временем уже почти подъезжала к подъезду мадам...