(Из «Рассказов о Нините»)

— Завтра уроков не будет. Пойдем убирать лён, — объявила Нина Викторовна, классная руководительница и учительница литературы. — Это недалеко. Можно на велосипедах, у кого есть.

Все оживились: погода хорошая, лучше поработать на воздухе, чем сидеть в душном классе.

— Возьми Лилин велик, если хочешь, — сказала Леся, — он ей пока не нужен.

Велосипед Нините был уже маловат, но пусть будет хоть такой. Своего у неё не было, а кататься она любила.

Утром собрались у школы и весело отправились в путь. На подъёмах легче идти пешком, и Нинита спрыгивала с велосипеда, потом снова садилась на него. Маловат — ничего; она быстро к нему привыкла. Люба гордо ехала на своём новеньком дамском велосипеде.

Вскоре добрались до небольшого льняного поля на холме. Нина Викторовна расставила ребят по рядам и всё объяснила. Оказывается, копать картошку проще, чем убирать лён! Труднее всего Нините было связывать его в снопы. Никак не получалось скрутить плотный, ровный жгутик для обвязки снопа. Он получался кривым и рыхлым, сразу рассыпался, и всё приходилось начинать сначала. За спиной хихикают — ну и пусть! Она пробовала ещё и ещё… Потом стало получаться, она обрадовалась: научилась!

— Перерыв! — объявила Нина Викторовна.

Какой же вкусной казалась самая обычная еда после работы на свежем воздухе! Отдохнув, все с новыми силами принялись за работу.

Люба и Нинита шли по своим рядам одновременно, работали с воодушевлением и справились раньше всех. Они сложили инструменты, отошли за край поля и с чувством выполненного долга расположились на травке.

— Как дела, девочки? — Нина Викторовна подошла неслышно.

— Мы сделали свои ряды! — весело воскликнули подружки в один голос.

Нина Викторовна внимательно посмотрела на них, кивнула и пошла к полю.

Один за другим ребята заканчивали работу и слегка усталые, но довольные, разрумянившиеся, загоревшие, подходили к поляне.

— Ну, по домам. Отдыхайте, а завтра уроки.

И все двинулись в обратный путь так же бодро, как шли сюда.

Несколько девочек на велосипедах подъезжали к спуску с холма. Нинита незаметно для себя оказалась впереди других и поехала вниз. Проехав немного, стала тормозить и вдруг почувствовала: тормоз не откликается. Она попыталась ещё — тормоз не работал. Скорость все нарастала. Велосипед безудержно несся по крутому спуску, но Нините почему-то было не страшно. В ней крепла уверенность, что съедет она благополучно, нужно только крепко держать руль и не терять ногами педали. Ей казалось — она не едет, а летит над дорогой. Краем глаза она заметила слева обгонявший её грузовик, шофера, повернувшего к ней голову, и его бледное лицо. У подножия холма велосипед стал замедлять ход и остановился. Подъехали испуганные девочки.

— Ты зачем так неслась? — взволнованно крикнула Люба. — Тормозить надо было!

— Не могла, — объяснила Нинита, — тормоз отказал.

Девочки склонились над велосипедом.

— Ох! — вырвалось у Любы.

На тормозе был намотан обрывок белой тряпки, неизвестно откуда взявшийся.

— Что ж ты не посмотрела?! — рассердилась Люба.

Но всё уже было позади. Девочки успокоились и поехали дальше.

Нинита запомнила этот кусочек тряпки и этот спуск навсегда.

— Загорела, — сказала мама, встречая дома Ниниту. — А веснушек-то высыпало!

И обе весело засмеялись. Ниниту ее веснушки никогда не смущали, и она стала рассказывать, как они убирали лён. Про спуск с холма девочка, конечно, умолчала.

— Послезавтра родительское собрание, — объявила на другой день Нина Викторовна. — Всё передайте родителям.

Услышав звук открывшейся двери, Нинита подняла голову от «Квартеронки» Майн Рида и поразилась суровости маминого лица.

— Закрой книгу, я хочу с тобой поговорить, — сухо сказала мама. — Я краснела за тебя на собрании!

Глаза Ниниты удивленно расширились: она не помнила за собой каких-то шалостей и проступков.

— Как вам было не стыдно прохлаждаться на поляне вместо того, чтобы пойти и помочь остальным?! С Любой её родители разберутся сами, а тебе в наказание я запрещаю вечерами гулять во дворе до конца месяца. Будешь сидеть дома и заниматься!

Мама бросила перед ней на стол английскую грамматику, повернулась и вышла из комнаты.

Месяц прошел, всё сгладилось, и жизнь потекла как обычно.

***

Прошло много-много лет. Тихим майским вечером они с близкой подругой заговорили о своей юности.

— А знаешь, был такой случай, — и я рассказала историю со льном.

Подруга слушала сочувственно.

— Почему же ваша классная не подсказала вам пойти и помочь остальным? — с удивлением воскликнула она.

— Не знаю, — я слегка пожала плечами, — мы сами почему-то не догадались. Скажи она хоть пол-слова, мы сразу побежали бы, с удовольствием!

— И наказание уж такое строгое! — продолжала подруга. — Целый месяц без прогулок в такую погоду!.. Почему мама не поговорила с тобой, не объяснила? Ну, отругала бы тебя... Ведь глупые девчонки, просто недомыслие...

— Вот этого я до сих пор не могу понять, — ответила я, — но интересно, что я и виноватой себя не чувствовала, и на маму не обиделась.

— А Любу её мама наказала? — спросила подруга.

— Да, ей тоже досталось: почистить для варенья 10-литровое ведро лесной клубники — наказание не из лёгких!