Здравствуйте, дорогие. Сегодня я приглашаю вас в необычное путешествие. Я не буду рассказывать сегодня о Пушкинском музее, не буду предметно рассказывать о музеях Москвы. Мне захотелось вспомнить о шедеврах, которые вызвали во мне такие неповторимые радостные эмоции. Сегодня я понимаю некоторые вещи немного иначе.

Итак, начинаю. 1974 год по Москве распространяется весть: «В Пушкинский музей привезли «Джоконду» знаменитого Леонардо да Винчи!» Отстояв пять часов в очереди, я с замиранием сердца увидела эту маленькую картину. Не скрою, что совершенно не так представляла этот шедевр. Интернета тогда не было, и чтобы что-то узнать о картине, нужно было посетить библиотеку и полистать энциклопедию. Конечно, я не пошла тогда в библиотеку, чтобы узнать побольше о предмете, именно поэтому величина картины удивила. Однако несколько секунд при приближении к ней волшебство от картины нарастало, она словно запечатлелась в каждой моей клеточке.

А в то время сколько было разговоров вокруг картины, сколько мнений, сколько споров и суждений. Однако однажды её нужно увидеть, чтобы понять, что это шедевр великого автора обладает некой запредельностью. Все говорят о её неповторимой улыбке, однако не это так произвело на меня тогда впечатление. Несомненно, и улыбка, но было там нечто такое, что завораживало и приковывало взгляд. Это был пейзаж и какое-то несоответствие и недопонимание, почему. Почему она одновременно принадлежит двум пространствам? Что это? Загадка или данность?

Почему-то это всё мгновенно пронеслось в мыслях и мгновенно запечатлелось в памяти, и только, осталось лёгкое непонимание — чего-то не хватает. Выйдя из музея, ничего не хотелось говорить, ни с кем ничего не хотелось обсуждать.

Отец был в таком же состоянии, и мы промолчали до дома. А потом… В один голос вдруг вспомнили зал Третьяковской галереи, где не раз заворожённо рассматривали шедевр русского художника Александра Андреевича Иванова «Явление Христа народу» и прорисовки сюжетов к картине… Там тоже есть это сочетание воды, безводности, земли и запредельности в присутствии главного лица картины: и там, и здесь это олицетворяет связь миров. Свето-воздушная среда, присутствующая во всех этих картинах.

Как отражают образы знание чего-то запредельного! И оттого эта неповторимая улыбка «Джоконды» и взгляд Христа, идущего Оттуда из свето-воздушной среды, являющейся отражением пространства Вселенной.

А потом вдруг вспомнили, что при входе в тот же зал Третьяковки, где представлена картина Иванова, справа — не меньшие шедевры Ивана Крамского. Тогда ни я, ни отец не поняли, почему эти картины вдруг слились в одно целое, и только совсем недавно я вспомнила об этом. Мы ходили потом в Третьяковку и отметили схожесть оттенков красок и присутствие в картинах всех стихий. Тогда я была далека от такого вывода. А теперь это словно озарение.

Умение автора передать одновременно две реальности посредствам изображения оттенками и полутонами Ту реальность, словно в фантастических фильмах, этот люминесцентный (флюоресцирующий) свет, разделяющий реальности. И обязательное присутствие и Там, и здесь персонажей.

Вот что объединяет эти шедевры. Ведь неспроста картину Крамского «Неизвестная», эту «Незнакомку», часто называют «Русской Джокондой». Этот фон, который является отражением запредельности…

А знаете, эти размышления навели меня на мысль, что у каждого москвича — своя Третьяковка, а у петербуржца — свой Эрмитаж. И с этим не поспоришь. Потому что каждый любит разное и воспринимает всё иначе. Разные картины привлекают внимание. Люди по-разному реагируют на одно и то же.